— Да, только я поеду на историческую родину. — От этого сочетания традиционно попахивало Израилем. Рустам и Като переглянулись и прыснули — договоришься тут с тобой до ручки тюремной.
Рустам уехал опохмелять таможенника. Като решилась поиграть в графа Монте-Кристо на втором этапе его многотрудной жизни и позвонила Игорю Львовичу на работу:
— Через какое агентство уехал Марк?
— Марк с Катей, ты хотела сказать? — Игорь Львович ожидал получить удовольствие от ее тяжелого молчания.
— Ну, я же не захотела с ним поехать. Не пропадать же деньгам. Вот хочу исправиться.
— Через «Интертур», — недовольно буркнул собеседник.
— Весьма провинциальный выбор, — констатировала Като.
— Кого на что учили, — ответил Игорь и положил трубку.
Като не поехала с ним из-за проблем на работе. И последний год они уже не так интенсивно встречались. У Като отпала необходимость. Буйнов в телевизоре попал в настроение. И хотя Като не была ни московским, ни пустым, ни бамбуком, Буйнов спел как бы и для нее.
Стало вдруг понятным, зачем народы годами борются за независимость. В ней, как в невесомости, можно летать. Да здравствует пустота!
Вечерело. Като любила такие слова. Опостылело. Убило. Они снимали ответственность. Ушло. Пришло. Возвратные глаголы, как справедливо заметил Игорь Львович, как-то прошли мимо. Потому что усиливали. Ответственность усиливали. Сам себя. Извиняюсь. Так и ходи.
— Митя, — сказала Като в трубку, — я к Андрею. Ужинай сам.
В семье соблюдались приличия. Поддерживался даже сексуальный имидж. Все это было легко. А главное — интересно.
— Мне приехать? — участливо спросил муж.
— Нет. Но, если что, я позвоню. Целуемся, — улыбнулась Като.
— Пока да, — сказал Митя.
Андрей выглядел уставшим и озабоченным. Юшкова томила мясо на кухне. Успела освоиться и приглядеться. Стол в гостиной был накрыт Катиной запиской. Вместо коктейлей и закуски. «Андрей, я уезжаю отдыхать с Марком. Буду через неделю. Если можешь, не звони Юшковой. Целую, твоя Катя». Простенько и со вкусом.
— Тебя же просили не звонить, — сказала Като медленно.
— Обстоятельства, — развел руками Андрей.
— Давно? — спросила Като наугад.
— С год уже, — виновато, но спокойно ответил Андрей.
— Все подружки по парам, — констатировала Като, потому что кричать «а как же я?» уже не имело смысла.
Андрей благоразумно не ответил.
— Воевать против Марка пойдешь? — спросила Като.
— Теперь-то зачем?
— Теперь-то, наконец, не бесплатно. — Като разозлилась на себя. Все ведь правильно. Если зашвырнуть великую любовь в кусты, то нечего ждать нового урожая.
