— Что прикажет мой повелитель? — произнесла служанка, изображая улыбку на тонких губах. От неё несло перегаром и кислым потом.
«Мой повелитель? Значит, точно перепил». Наследник шестого клана попробовал вспомнить, что вчера было, но так и не смог.
— Открой шторы, — буркнул он.
Эротично потянувшись, его вчерашняя любовница поднялась с кровати и, покачивая бёдрами, прошла к окну. Когда тяжёлые шторы раздвинулись, в спальню проник тусклый серый свет, в котором Аролинг различил несколько синяков на бледной коже служанки. «Мой повелитель», да? Давненько он не играл в эти игры…
— Прикажете меня выпороть? — произнесла веснушчатая, изображая на губах раболепную улыбку. — Или сначала завтрак?
Аролинг пожевал губами. Он чувствовал возбуждение, но похмелье слишком мучило его.
И тут раздался звонок телефона. Так вот что его разбудило. Продавец мечтаний завалился на живот, свешиваясь с кровати, и принялся шарить в сваленной в кучу одежде. Наконец, трубка оказалась в его руках.
Алария.
— Вон! — рявкнул Аролинг.
— Разрешите одеться, — пробормотала служанка.
— Вон!
Служанка выскочила из комнаты голой.
Аролинг тяжело уставился ей вслед. Переведя дыхание, он прижал трубку к уху.
— Да.
— Отцу стало ещё хуже, — сухо произнесла Алария. — Я приеду позже. Начинай подготовку.
— Как будто… — начал наследник шестого клана, но трубка уже пикала ему в ухо короткими гудками. — Как будто тебе есть до него дело, — раздражённо буркнул Аролинг, бросая трубку на кровать. — Как будто ты не рада, уродливая сука.
В дверь постучали.
— Открыто, сама же знаешь! — рявкнул наследник шестого клана, прикрываясь одеялом. — Одевайся!
Но в дверь заглянула другая служанка.
— Господин Аролинг, ваша сестра… — пробормотала она, но тут же её голова исчезла, и в комнату ввалилась Олигия. Как всегда пьяная, с бутылкой вина в руке, в растрёпанной дорожной одежде. Её куртка была расстёгнута, грудь практически вываливалась из огромного выреза блузки.
— О, братец, я одета, — заплетающимся языком произнесла Олигия, глупо хихикая. — Даже больше, чем хотелось бы. — Пошатываясь, она добрела до кровати и тяжело плюхнулась на неё. — Выпьешь?
Аролинг принял из её рук бутылку и сделал большой глоток. Он не очень любил вино, но теперь оно казалось даже вкусным. Впрочем, у его сестры был хороший вкус на выпивку. Он глотнул ещё раз.
— Этот старый козёл, наконец, сдох? — буркнула Олигия, отбирая у брата бутылку. — Я приехала на его похороны, а не для того, чтобы он рассказывал мне, какое я говно. — Она присосалась к бутылке.
