* Pax Vobiscum -- Мир вам (лат.)
Он слез с толдильи, больно оцарапав брюхо о край доски, и подошел к поручням. Там стояли, негромко переговариваясь, де Сальседо и де Торрес. Висящая над ними лампа озаряла золотисто-рыжие волосы пажа и черную бородищу толмача. Розовые отблески бродили по гладко выбритым щекам и светло-алой рясе монаха-роджерианца. Откинутый капюшон служил вместилищем для блокнотов, перьев, чернильницы, гаечных ключей, отверток, книги шифров, логарифмической линейки и справочника по ангелике.
--Ну, шкурная твоя душа,-- фамильярно обратился к нему юный де Сальседо,-- какие вести из Лас-Пальмаса?
--Уже никаких. Слишком много помех.-- Монах указал на катящуюся по окоему моря Луну и неожиданно взревел: -- Ну что за зеница! Красна и прегромадна, как мой почтенный нос!
Моряки рассмеялись.
--Однако, отче,-- заметил де Сальседо,-- с течением ночи она будет становиться все меньше и белее. В то время как ваш отросток будет все больше и насыщенней цветом обратно пропорционально степени подъема...
Тут он, хихикнув, смолк, ибо монах внезапно опустил нос, подобно ныряющему дельфину, потом поднял его, словно упомянутый зверь, выпрыгивающий из волн, и снова углубился в тяжелые струи их дыхания. Глазки его мерцали и, казалось, искрились наподобие воплотителя в его толдилье.
Несколько раз святой отец фыркал и принюхивался, напоминая тем указанного дельфина, и, видимо, удовлетворившись учуянным, хитро подмигнул. Что именно он обнаружил своими опытами в дыхании моряков, святой отец, однако, не сообщил, а вместо того переменил тему беседы.
--Весьма забавная личность этот отче-искрец с Канар,-- сказал он.-- Развлекает меня самыми разнообразными философиями, равно истинными и ложными. Вот например, прежде чем нашу беседу прервало сие явление,-- он махнул рукой в сторону кровавого глаза, взиравшего с небес,-- мы обсуждали идею, высказанную Дисфагием Готемским. Он называл ее "параллельными потоками времени". По его словам выходит, что существуют иные миры во вселенных одновременных, но не сочетанных, ибо Господь, будучи Магистером Алхимии, иными словами, творцом всемогущим и пределов в творении, а равно и пространстве, лишенным, мог -а, вероятно, и должен был -- сотворить множественность континуумов, в коих истинным является любое вероятное событие.
--У? -- хмыкнул де Сальседо.
-- Именно так. Скажем, королева Изабелла могла отвергнуть планы Колумба, и он никогда не пытался бы добраться до Индии через Атлантику. И мы не стояли бы здесь, все дальше уходя в океан на наших трех скорлупках, между нами и Канарами не плыла бы цепь буев-усилителей, а я с борта "Санта-Марии" не вел бы увлекательных разговоров в эфире с отче-искрецом из Лас-Пальмаса.
