— Какие еще сигналы? Ведь у нас и спичек-то нет!
Том взял охапку лапника и стал мастерить крышу шалаша в кустарнике. Вот идиотство! Надо же такому приключиться! И лодка все не приходит и не приходит! Может, там с маяком что-нибудь стряслось? Нет, тогда бы отец сразу вернулся. Видно, случилось что-то серьезное… И вдруг крыша шалаша обрушилась. Том резко повернулся к Элису и завопил:
— Да что ты знаешь про шторм! Ты его никогда и не видел! Становится совсем темно… Слышишь вдали странный звук, который все время приближается. А птицы вовсе затихают… Я-то уж его слышал. Иной раз вода прибывает, а иногда, наоборот, убывает, — продолжал он. — Катастрофа, и только! Ты видел, как мелко здесь у берега? Одна зеленая тина. А когда волны нахлынут стеной, ничто здесь не удержится и никто!
— И зачем ты все это говоришь? — прошептал Элис.
— Ты это о чем?
— Почему ты так меня не любишь?
— А чего ты ко мне все время вяжешься? Устал я, вот и все! Надоел ты мне. Ложись и спи, понятно?
— А как же змеи? Я боюсь.
— Ну, ну, нет здесь никаких змей! — нетерпеливо воскликнул Том. — На таких маленьких островках их вовсе не бывает. Надоело мне все это! Как я ни старался с тобой поладить, ничего не выходит. Ты только и знаешь, что плести какую-то чушь, с тобой и сам спятишь! Да и отец почему-то не едет, а он должен был давным-давно быть здесь.
— Мне страшно, — повторил Элис, — сделай что-нибудь… Ведь ты все умеешь!
Внезапно он вцепился в Тома и начал лепетать, повторяя, что ему страшно.
— Ты меня напугал! — кричал он. — Сделай что-нибудь, ты все можешь!
Том вырвался из рук Элиса так резко, что тот отлетел назад и упал на мшистую землю. Его большие глаза превратились в узенькие щелочки.
Ясное дело, — сказал Элис медленно и очень тихо, — твой отец давно должен был вернуться. Почему он не приехал? Вовсе не потому, что не смог найти нас. Это ты сказал, просто чтобы напугать меня. С ним что-то случилось! — Элис помолчал немного и злорадно продолжал: — Может, он сломал ногу и не в силах двигаться! Мы ждем и ждем его, а он не приедет!
— Хватит чепуху молоть! — в ярости крикнул Том. — Такое может случиться только зимой, когда камни обледенеют.
И тут же вспомнил, как прошлой осенью они сидели и ждали, а папа с Освальдом отправились к маякам. На одном острове загорелся газ, линза взорвалась, и осколки полетели папе в лицо. Он чуть ли не ослеп, они еле добрались до дома, Освальд подсказывал ему куда рулить, а сам все время ревел…
