- Вот и договорились. - Тайгер резко сменил тон. - Всегда знал, что когда припечет, ты выбираешь верный путь, даже, несмотря на изрядно покосившуюся крышу.
- Ты выражения то подбирай! - Гневно сказал Бастиан. - Я твой отец, если уж мой статус для тебя ничто!
- Ты потерял право называться моим отцом в тот миг, когда убил маму. А наслаждаться своим титулом будешь в обществе узкого круга почитателей. Ну что, целоваться-обниматься на прощанье не будем, ни к чему доводить дело до абсурда. Утешишься в объятиях Кловера.
- И тебе того же. Уж твой блистательный любовник точно не даст тебе заскучать,- не преминул вставить шпильку Бастиан.
Тайгер презрительно фыркнул, и, не удостоив отца ответом, исчез из виду.
Из тронного зала, Тайгер переместился на лестницу, ведущую в подземелья, где содержались заключенные и проводились допросы. В глубоких подвалах портключи не работали, поэтому весь следующий путь, ему пришлось проделать пешком. Призвав на помощь Падших, Мерлина, чтобы не сорваться и не наделать глупостей, он окруженный чарами невидимости, быстро шел по длинному коридору, бросая внимательные взгляды на двери камер, верхняя половина которых, была забрана тяжелыми коваными решетками, позволяя видеть все, что там происходило.
Тайгер с омерзением смотрел на искажённые садистской радостью и звериной похотью лица соратников Бастиана, которые опьяненные властью над беспомощными пленниками развлекались по полной. Ему было жаль несчастных, но помочь он им ничем не мог. По крайне мере - пока. Ему казалось, что кошмарный путь его превратился в вечность, и он никогда не сможет найти того, ради кого пришел сюда.
Наконец, в самой дальней камере он увидел распятого между невысокими столбиками с вделанными в них цепями, обнажённого мальчишку, которому на вид было лет восемнадцать, а то и меньше. Волосы мальчика слиплись и потемнели от грязи и пота, голова безвольно свесилась на бок, на почти детском лице подсыхали дорожки слез, хрупкое тело было усыпано огромными синяками и ссадинами, а широко разведенные бедра покрыты потеками крови.
За столом сидел жирный как кабан следователь, в расхристанной одежде и что-то быстро строчил на куске пергамента, мало похожего на официальный документ. Вид у него был как у кота, обожравшегося сметаны.
Тайгер до боли прикусил губу, стараясь справиться с эмоциями, но потерпел неудачу и он почувствовал, как из подсознания наружу вырывается его жуткий сосед.
