— Давай, — говорит Кривда, — выйдем на дорогу и спросим первых трех встречных, живут ли люди по справедливости. А если не живут, то я выколю тебе глаза.
Братья выходят на дорогу и углубляются в лес. Встречают старого пса, который служил хозяину верой и правдой, но был выгнан со двора, как только состарился. «Не живут люди по правде», — констатирует пес. Встречают старого коня, который служил хозяину много лет, но тоже изгнан. «Нет в мире правды», соглашается конь. Встречают старика, работника, изгнанного за немощь. «Нет правды», — говорит старик. И приходится Правде подставлять глаза под Кривдин нож.
Ослепленный Правда остается один в лесу. Наступает ночь. Воют дикие звери. Спасаясь от зверей, Правда залезает на высокий стоящий посреди леса пень (в некоторых вариантах сказки — столп). Надо ли напоминать, что не только в русских сказках, но и во всей фольклорной традиции всех времен и народов слепота — это оборотная сторона прозрения. Ослепленный Правда становится провидцем, как Кассандра, хотя, разумеется, ясновидение его куда более простодушное, бытовое и крестьянское. Кроме того, что Правда слеп, он еще и волею обстоятельств сидит на столпе, и этот традиционный русский способ медитации открывает столпнику истинное устройство мира.
С высоты Правда подслушивает разговор двух присевших отдохнуть у пня бесов. Бесы хвастаются успехами. Из бесовской похвальбы Правда узнает, что плуг у него не пашет, потому что заколдован, и сруб заколдован, и мельница, и скотина. Кривда же хозяйственными своими успехами обязан несправедливости: бесы не причиняют ему зла постольку, поскольку он сам причиняет зло людям, и теперь его доходы снова вырастут за то, что Кривда выколол глаза родному брату. Однако, пробалтываются бесы, жить не по правде совершенно не обязательно. У справедливого Правды хозяйство шло бы ничуть не хуже, чем у несправедливого Кривды, если бы только Правда знал, что пахать надо крестом, и сруб надо класть крестом, и зерно в мельницу надо засыпать тоже крестом. Правда, говорят бесы, не может жить по правде только от собственной глупости. Он страдает, потому что пытается жить по правде, не принимая в расчет бесов, строящих козни всякому, кто не причиняет людям страданий. Он не знает, что бесы существуют и у них просто работа такая — причинять страдания. Он даже не знает, глупый, что выколотые его глаза можно исцелить, если умыться росой на лугу, начинающемся прямо вот здесь, у подножия этого пня.
