Ученье - свет. Только объясните это темным | страница 9
– Бабушка… – начала она извиняться, но та ее перебила:
– Ты все правильно сделала, – и потрепала ее по голове.
Ника вывернулась. Она уже не маленькая.
– Дед Иван знает?
– Пойдем в дом.
Ох, не понравились ей слова бабушки. Оставив велосипед у сарая, Ника поднялась на крыльцо и вошла в дом. На светлой застекленной веранде в плетеном из ивовых прутьев кресле сидел Иван Кондратьевич. Чайный столик накрыт на двоих. На нем давно остывший самовар, чашки с недопитым чаем, вазочки с медом и вареньем и блюдо ароматных пирожков. Рядом с креслом дорожный чемодан. Руки колдун сложил на рукояти черной трости. И одет странно. В белый льняной костюм, шляпа на краешке стола. Ника никогда раньше не видела его таким. Обычно он выглядел как обычный деревенский житель. А тут настоящий городской интеллигент.
– Явилась, кулема?
– Иван Кондратьевич… – начала оправдываться она и замолчала под тяжелым взглядом. Дед Иван хоть и был стар, но взгляд имел тяжелый, столько в нем было внутренней потаенной силы. Вот и сейчас она замолкла на полуслове, не зная, что сказать.
– Ника, сядь, – бабушка села в другое кресло и указала ей на табурет.
Только сейчас она заметила стоящие в углу сумки и странную тишину в доме. Не работало радио, и окна все закрыты, отчего на веранде стояла духота.
– Это еще зачем? – Ника кивнула на сумки, села и стянула с блюда пирожок. Бабушка налила ей чаю, положив в него вместо сахара ложку меда.
– Мы уезжаем.
Ника чуть не подавилась.
– Куда? Зачем?
– Я тебе расскажу, – Иван Кондратьевич переставил чемодан к себе ближе и надел шляпу. – Сдала ты всех нас, Ника. Теперь придется уехать раньше срока. Жаль, дом продать не успею. Но чего уж теперь. Не впервой все начинать с нуля. Надя, ты уже решила, куда подашься?
Бабушка глянула не на Ивана Кондратьевича, а на нее, отчего Ника забеспокоилась еще сильнее. У нее даже аппетит пропал, и она положила недоеденный пирожок обратно на тарелку.
– Отправлю Веронику в город. Ей все равно надо поступать в университет. А сама уеду за Урал. У меня там сестра двоюродная.
– Я поеду с тобой, – Ника подпрыгнула на табурете.
– Нельзя тебе со мной, – Надежда Васильевна посмотрела на нее одновременно с гордостью и грустью. – Сегодня ты заявила о себе как самостоятельная ведьма. Отныне ты и я сами по себе.
– Но как же так? – Ника не могла поверить, что все происходящее – не сон. И, тем не менее, странное преображение Ивана Кондратьевича, бабушкина серьезность и дом, приготовленный к отъезду, – все говорило о том, что они действительно уезжают. Причем, дальше каждый идет своим путем. И от этого становилось очень страшно.