— Значит, она чудная, божественная, неповторимая! А я? — негодующе спрашивала Люба через закрытую дверь.
— Так ведь это же ты и была, Любаша — Василий осторожно выводил разговор в нужное направление.
— Получается, что не я. Мне ты таких слов не говорил.
— Да как же не ты, Любаша? Ты-ы. Я же ведь… — Вася не знал, что придумать. — Я же ведь твою родинку на левом плече сразу усёк. Я сразу всё понял, Любаш, вот честно говорю, но решил продолжить игру. А ты повелась, Любаш. А так бы я ни-ни, ты что!
Прислушался в надежде, что лапша повисла на ушах.
— Брешешь! — послышалось из-за двери. — Муха покоя не даёт?
— Какая муха? — удивился Вася, ничего не понимая. Ему почему-то вспомнилась муха в Петькиной тарелке. Он пожал плечами. — Чего это ты про Петькин борщ вспомнила?
За дверью молчание. Вася вдруг заорал:
— А мне тут сколько ещё голодным сидеть?
— Хорошо, — раздалось из-за двери. Как-то спокойно раздалось, что могло вызвать лёгкое подозрение, но Вася не уловил его. — Борща налить?
- Налить! — приказал Вася. — Со сметаной.
Через какое-то время маленькое окошечко в подсобку открылось. Люба просунула тарелку борща, в которой уже была ложка, подала также кусок хлеба.
— Есть будешь на моих глазах, — сказала Люба. И уставилась на Василия.
— На твоих глазах ещё с большим аппетитом, — миролюбиво сказал Вася.
Зачерпнул, поднёс ложку ко рту и увидел в ней… муху. Возмущённо засопел.
— Что такое? — ласково спросила Люба.
— Испытывать меня решила? Нарочно бросила?
— Конечно. Ты же у нас разборчивый. Чересчур. А вот Петя не разборчивый. Он борщ с мухой съест. Правда, к чужой бабе не побежит. Странное сочетание.
— Это ещё как сказать, — проговорил Вася.
— Ну не знаю, но с тобой надо что-то делать. Хочу, чтоб как Петя стал. Полюса тебе поменять придётся.
— Чего? — не понял Василий.
— Лучше борщ с мухами, Вася, — сказала Люба. — Пока не съешь, не выпущу.
— Не буду есть! — возмутился Вася.
Окошко захлопнулось. Вася закричал:
— Ты прекрасно знаешь, что дверь я выламывать не стану! Мне же с ней потом и муздыкаться! А тут и без этого… весь ремонт на мне! Этого никто не видит и не ценит!
В ответ — молчание.
…Прошло какое-то время. Люба постирала кое-что из белья, развесила во дворе.
— В суд подам за незаконное удержание личности, — донеслось из-за закрытого окошка.
— Я нашу районную судью видала, — ответила Люба. — Крупная женщина. Мать-одиночка, сама воспитывает троих детей. Когда будешь перед ней выступать, не забудь рассказать про преимущества шведского брака. Она тебя прямо в зале заседаний по стенке размажет.
