В глупых женщинах есть что-то притягательное. Мне ужасно нравилось общаться с некрасивой блондинкой Таней, хотя некоторые её высказывания меня шокировали. Например, она могла нежно посмотреть на меня, взять за руку и неожиданно выдать: «А я вчера купила шпатель». От таких неожиданных фраз, я впадал в транс не менее сильный, чем читатели от миниатюры Пургена. Даже лоферское красноречие у меня пропадало надолго.
Мне было даже жалко эту блондиночку, настолько она была странной, нескладной и неуклюжей. Постоянно с ней случались какие-то неприятности: то паспорт потеряет, то её полиция арестует по ошибке, то не в тот город в командировку уедет. Я представил, что было бы, если мы с ней жили вместе. Или просто так, или заключили бы брак года на три. Жуть! Мне бы пришлось нести ответственность не только за себя, а ещё и за эту девушку. Валька, моя бывшая супруга, была целеустремлённая, волевая и какая-то правильная. Она сама за себя отвечала, и даже в половине случаев и за меня.
С Дашей мы по-прежнему ходили на регулярные перекуры, и я вешал ей на уши тонны лапши. Мои уроки «интеллектуальности» сделали своё дело: Даша бросила своего дегенерата-боксёра, и у неё появился новый, более интеллигентный ухажёр – непризнанный художник-абстракционист. Теперь мне никто не мог набить морду, и я иногда позволял себе позаигрывать с секретаршей в грубоватой форме. Непритязательной секретарше наши «игрища» казались весёлыми и забавными. Например, сидя у её стола, я неожиданно ронял ручку на пол, лез за ней под стол и при этом щипал Дашу за икры. Она тихонько, чтобы не услышал Алексеев, взвизгивала и в шутку лупила меня журналом регистрации входящих документов.
Говорят, у опытных лоферов вырабатывается некое шестое чувство, которое подсказывает им о надвигающейся грозе – разоблачении с последующим увольнением. Наверное, я не такой тёртый, потому как никогда ничего подобного не чувствовал – ни за полгода, ни за месяц, ни даже за неделю. В том беззаботном декабре я никак не мог предположить, что через какие-то четыре месяца моя жизнь перевернётся с ног на голову самым радикальным способом.
Мне кажется, началось всё с того момента, как недели за две до Нового Года меня пригласил к себе Алексеев для «конфиденциальной беседы».
- Слухи о тебе ползут разные, Андрей, - начал он без предисловий.
- Какие? – испугался я притворно, зная, что ничего такого плохого за мной не числится. Может, за Дашку меня отчитывать начнёт?
