С весны 1942 года в Бекетовке, на южной окраине Сталинграда, жила-была девочка-девчонка. Звали ее Галей. Она была тоже сиротой, как и Валя Сероглазка, о судьбе которой рассказано в "Моем Сталинграде", и так же, как у той, у Гали была мачеха, каковую с полным правом можно отнести к классической категории "злой мачехи". И Галя тоже убежала от нее, но не на фронт, а к своей старшей сестре Нине, которая жила с мужем и двумя детьми в Бекетовке.
Но война быстро подкатила и сюда. Получив аттестат зрелости, по окончании десятилетки, девушка добровольно пошла защищать город, ставший не только для ее сестры, но и для нее, родным. С той поры она и стала называть себя "комсомольцем-добровольцем", так вот, в мужском роде. Сделалась связисткой не где-нибудь, а в штабе 64-й армии, когда этот штаб перебрался в Бекетовку. Что и говорить, нелегко ей было там. В горячие минуты боя, а их было много, таких минут, на нее покрикивали все начальники, какие там только были. Замешкается чуть-чуть, а на нее уже все кричат. Особенно сердито — адъютант командующего: известна слабость всех адъютантов ставить себя выше своих непосредственных начальников. Адъютант кричал, а вот Михаил Степанович, командарм, в таких случаях (у Шумилова голос был тихий, глуховатый) говорил тоже строго, но отечески строго: "Ну, что же ты, девушка? Порасторопнее надо. Бой же идет". И Галя любила командующего, но не любила его адъютанта, который, ко всему, домогался еще ее близости. И девушка в конце концов (правда, это было уже в конце войны) добилась того, что ее перевели в танковую бригаду, тоже связисткой.
Все это я узнал потом. А то, что где-то рядом находится человек, который станет моим спутником на целых сорок два года, не знал, не ведал. А случилось это так.
В моей истории нет и капельки вымысла, хотя она могла бы стать сюжетом ловко закрученной приключенческой повести. Жизнь, в особенности фронтовая, подбрасывала иной раз такое, что, как говорится, нарочно не придумаешь.
Конец марта 1944 года. Правобережная Украина. Черноземная, трясинистая, какой ей и полагается быть в весеннюю распутицу. Грязища непролазная. И бредут по ней в своих ватниках три девчонки-связистки. За плечами карабины, за спинами у двух катушки с проводом. У одной — полевой телефонный аппарат. Куда бредут? А туда, на юго-запад, в сторону Румынии, где за горами, за лесами ждет их оперативная группа штаба 64-й, а теперь уже 7-й гвардейской армии, — там их, восемнадцати-девятнадцатилетних, ждут, там они должны раскинуть связь, соединить опергруппу с передовыми частями, вошедшими наконец в сопрокосновение с оторвавшимися в поспешном отступлении дивизиями противника.
