— Что ж, — деловито произнес Бёрд, — давайте рассмотрим ваш случай, адмирал. Обязанность добыть доказательства ложится на вас. Вы должны представить убедительные доказательства, что миссис Кодрингтон изменяла вам с одним или более партнерами.
— Может, будет лучше, с несколькими партнерами, так сказать, с целой свитой поклонников? — спросила миссис Уотсон с таким энтузиазмом, что Гарри стало тошно. — Поскольку я действительно считаю, что, например, лейтенант Милдмей…
— Там будет видно, — поджав губы, ответил Бёрд. — Это ее сильно скомпрометировало бы, но мы не должны давать ее адвокату возможность оспаривать то, на что адмирал закрывал глаза.
Гарри еще что-то беспокоит.
— Относительно неоспоримых доказательств… — Он откашлялся. — Должен ли я застать ее… так сказать… на месте преступления?
— О нет, разумеется, нет! — с укором возразил Бёрд, поправляя на столе пачки бумаг. — Если леди любезно простит мою откровенность, — легкий поклон в сторону миссис Уотсон, — боюсь, если бы даже вы, сэр, застали в постели вашу жену и ее партнера… э-э… так сказать, в неглиже, это нисколько не послужило бы доказательством.
Гарри непонимающе воззрился на адвоката.
— Видите ли, закон о разводе считает истца и ответчика заинтересованными лицами, а потому не дает им права свидетельствовать от своего имени. Все факты должны быть удостоверены независимыми, беспристрастными свидетелями.
— Значит, мне ничего не нужно делать?
— Напротив, адмирал, вы будете нашим основным источником информации. Каждая подробность вашей супружеской жизни, которую вы сможете припомнить, частного характера или, по внешней видимости, не относящаяся к данной проблеме, должна лечь ко мне на стол.
Гарри показалось, что адвокат смотрит на него с самодовольным видом палача.
— Хорошо, — едва слышно произнес он. — Все, что понадобится.
Миссис Уотсон трагически воздела руки к потолку.
— Если когда-либо мужчина заслуживал счастья…
— Да, но развод не имеет ничего общего со счастьем, — подчеркнуто произнес Бёрд, едва ли не шутливо покачивая пальцем. — Люди, несведущие в юриспруденции, частенько ошибочно полагают, что он является правовым инструментом, предназначенным для спасения неудачного брака. Тогда как развод освобождает добродетельного супруга от безнравственной половины.
Уотсоны в унисон закивали.
— И здесь мало того, чтобы один из вас был виновным, — строго сказал Бёрд своему клиенту, — но чтобы и другой был невиновен.
— Вы имеете в виду в супружеской измене? — Гарри удивился. — Уверяю вас…
