— Видите ли, адмирал, уже половина британских женщин вынуждена работать, чтобы прокормить семью, — объясняла Фидо. — И в основном они занимаются изнурительным и отупляющим трудом в угольных шахтах или изготовляют цепи.
— Ну, жены и дочери бедняков — это дело другое, — возразил Гарри. — Но когда речь идет о женщинах среднего или высшего общества…
Она прерывает его:
— У нас на бирже я постоянно вижу несчастных жен и даже дочерей джентльменов, разорившихся, когда стоимость акций, в которые они вложили свое состояние, резко пошла вниз. Некоторые джентльмены по другим причинам не в силах обеспечить семью.
— Ты имеешь в виду девочек, как Нелл и Нэн? — спросила Хелен и, видя, как ее муж гордо распрямляет плечи, едва удержалась от смеха.
— Конечно, ваши дочери получают хорошее воспитание и образование… Но в какой области они смогут зарабатывать средства, если, не дай бог, для них настанет черный день? Я считаю, что не отсутствие природных способностей, а наши предрассудки и законы лишают их возможности работать в магазинах, в конторах, управлять школой, институтом или поместьем…
Гарри надменно фыркнул:
— Не думаю, что мне будет трудно подыскать мужей для моих дочерей.
«Для моих дочерей! — возмущенно подумала Хелен. — Будто они появились из его бедра!»
— Кстати, сорок три процента англичанок в возрасте двадцати лет — незамужние, — сообщила Фидо.
Цифра вызвала у него изумление.
— Фидо, ты у нас буквально ходячий справочник! — пробормотала Хелен.
— А! — воскликнул Гарри, подняв длинный палец. — Но если вы и ваши друзья утописты собираетесь обучать девушек из родовитых семей, чтобы они стали независимыми от нашего пола, — если вам удастся убедить их в том, что одинокая жизнь — широкая дорога, а замужество только торная тропа, — так зачем им вообще выходить замуж?
Подумав, Фидо ответила:
— Для большинства женщин, адмирал, супружество является особым и достойным уважения призванием, но, поскольку у меня отсутствует личный опыт, я вряд ли могу судить о его привлекательности.
Гарри наградил ее долгим взглядом, затем разразился хохотом.
Хелен уже забыла, как они нравились друг другу в прежние годы. «Он всегда больше уважал ее мнение, чем мое», — с легкой ревностью подумала она.
— Приятно было снова повидать вас, мисс Фейтфул, после стольких лет. А сейчас, к сожалению, мне нужно написать несколько писем, — сказал он, вставая.
Как только он вышел, в комнате повисла гнетущая тишина. Хелен заставила себя отставить чашку и приступить к разговору:
