— Правильно, — кивает Иза Крейг. — Но здесь вся суть в том, что эта монахиня снова смогла жить по-прежнему, не боясь осуждения сестер, потому что они так и не узнали, что она покидала монастырь.
Фидо невольно думает о Хелен. Наверное, вчера она говорила с ней слишком строго и резко. Какое право имеет она, Фидо, не знающая замужней жизни и ни разу не испытавшая соблазна мужской любви, осуждать несчастную жену за платонические отношения с другим мужчиной, в которых она находит жалкое утешение? Ведь такие отношения бывают недолгими, как жизнь мухи-однодневки: через несколько недель Хелен будут разделять с Андерсоном Канал[32] и Средиземное море.
— Бесконечно сострадание Господа и Его милосердие, — благоговейно произнесла Бесси Паркес и процитировала строки из поэмы:
Звезда, однажды виденная нами,
С тех пор нам служит путеводною Звездой
И помогает стать такими,
Как предначертано Судьбой.
В этот момент Фидо поняла с болью в душе: «Я ревную». Вот что лежит за ее строгим вчерашним выговором: не столько вопросы приличия и порядочности, сколько жгучая ревность. Этот кудрявый пустозвон вряд ли достоин страстного внимания Хелен. (Да и какой другой мужчина этого достоин?) В тот последний день августа на Фаррингдон-стрит произошло нечто исключительное и чудесное: дружба, которая казалась умершей, вдруг возродилась, словно феникс из пепла, и какое отношение имеет к ней этот щенок?
— Возвращаясь на землю, — нарушила Сара Левин наступившую тишину, — должна сказать, что в этом месяце число подписчиков на «Журнал» снизилось.
— Какой ужас!
— Неужели?!
— Гм, боюсь, их уже меньше шестисот.
Бесси Паркес тяжело вздохнула.
— Будьте добры, загляните в список, — обратилась она к секретарю, — и назовите подписчиков, которые решили не продлевать подписку…
— А я от многих слышала, что читательницам очень нравится, что в каждом номере они могут найти очередную главу романа известного писателя, — вставила Иза Крейг.
— Ах, ну какое отношение имеет роман к правам женщин! — возмутилась Бесси Паркес.
Фидо рассеянно пожала плечами:
— Каждую пилюлю полагается сдобрить кусочком сахара.
В этот момент в комнату быстро вошла Эмили Дэвис и заняла свое место за столом.
— Прошу прощения за опоздание, но я принесла вам радостное известие! — возвестила она своей скороговоркой. Сегодня редактор «Журнала» выглядит особенно похожей на куколку: спущенные на уши гладкие, подернутые сединой волосы обрамляют ее личико с миниатюрными чертами. Она достала из своей сумочки лист бумаги. — Утром я получила письмо — они упрямо называют это меморандумом — из Кембриджского университета…
