Потом Смит моргнул, раз, другой, и его физиономия потемнела от напряжения. Медленно, целенаправленно поползла рука, нашла лицо Бенни, трясущиеся пальцы впились ногтями в кожу. Бенни отполз, перевернулся, умудрился подняться. Весь дрожа от чудовищного усилия, он рухнул вперед, обхватив руками тощую шею Смита. Он даже не смотрел, он давил, давил с силой гигантской машины, которая ничего не понимает и которой ничего понимать не следует. Через какое-то время шея обмякла, и Бенни посмотрел вниз. Он увидел, что душит труп.
Когда на улице стемнело, он вылез из качалки и пошел в ванную. Напился из-под крана, плеснул водой в лицо. Прежде чем выйти из отделанной кафелем кабинки, задернул как следует занавеску у душа, пнул спрятанное за ней тело, проследил, чтобы ничего не было видно. Потом снова уселся в качалку, закурил, повернул кресло к двери и взял пистолет. Так и сидел.
Услышав снаружи шум гравия, он одной рукой снял предохранитель, четырьмя длинными прыжками миновал комнату и выскользнул в заднее окно, оставив его открытым.
Браун был не слишком сообразительным. Он распахнул дверь и встал, вырисовываясь в слабом свете ночного неба.
— Эй, — сказал он. — Я вернулся.
Не получив ответа, вошел, попробовал нашарить выключатель, на всякий случай вытащил пистолет.
Бенни мог попасть в него прямо оттуда. Мог всадить пулю в живот, в голову, в грудь, в любое место, куда пожелал бы, пока Браун стоял в пустом коттедже, хлопая поросячьими глазками, чтобы привыкнуть к свету. Бенни ждал. Всему свое время.
— Эй! — снова окликнул Браун. — Что за черт!
Тон у него был воинственный. Он заглянул под кровать, в шкаф, потом в ванную. Бенни уже не видел его, но услышал, как отодвигается шторка душа. Примерно через секунду голос Брауна произнес:
— О Господи! — Он, спотыкаясь, вывалился из ванной и повторил: — О Господи!
Теперь Бенни пристроил дуло пистолета на подоконнике:
— Стоять!
Браун замер.
— Брось оружие!
Браун выронил пистолет.
— Руки за голову, и не оглядываться.
Браун молча повиновался, и Бенни влез в комнату через окно. Приставил пистолет к спине коротышки, обыскал его. Обнаружил нож с выкидным лезвием, пачку денег и полупустую упаковку леденцов.
— Прислонись к стене, док Браун. Нет, лицом к стене. Отступи на шаг. Теперь упрись в стенку указательным пальцем. Да обоими, дурья башка.
Браун слушался. Уткнувшись пальцами в стенку и наклонившись, он почувствовал сильную боль в суставах.
— Удобно?
— Нет, сэр, — простонал коротышка.
