Мария в заповеднике | страница 3

— Медведя ранили три дня назад, в день приезда Министра в Заповедник, и за это время зверь будто бы успел подрать кухаркину дочку, но кто ранил медведя — неизвестно, и никто еще не видел этой кухаркиной дочки, или хотя бы… слез самой кухарки, — сказал Пер.

— Я чувствую, как по Домику витает мысль пойти последить за облавой тайно, — вмешался в разговор Дермот Уэлш, — и этим лазутчиком, разумеется… быть мне.

— Есть возможность пощадить твою, Уэлш, щепетильность, — сказал ему оператор Йоцхак насмешливо, — я могу снять информацию со спутника, мы будем знать, в каком углу Заповедника бродит зверь с поврежденным эфирным телом, и тебе не придется ползать под деревьями, выслеживая дикарей. Мы просто пойдем туда погулять…

— Они даже у Резиденции в испуге палят по кустам. Такая прогулка под жаканами на медведя будет небезопасной, — сказал Пер.

Уэлш и Йоцхак замолчали. Пер подошел к открытому окну, за которым гуляли, качаясь на ветру, зеленые ветки березы.

— Люди Прокурора, — сказал он, — поселились со своим патроном где-то в районе Усадьбы и тоже готовятся к облаве, но они идут отдельно, не со свитой Министра, и даже — они будут заходить с разных сторон, разделившись именно по этому странному принципу: Министр — с севера, Прокурор — с юга… Не может быть, чтобы они разделились случайно, — сказал Пер, помолчав. — Боюсь, медведь — не главная цель охоты

— Пер! — вскричал Йоцхак Смоленскин вдруг кукольным голосом, — а не ждешь ты Красную Шапочку и злого волка? Уж очень вглядываешься ты в лес за окном…

Со стороны Резиденции послышался шум и бодрые возгласы. Несколько человек высыпали на площадку перед парадным. По костюмам в них можно было узнать охотников, а по лицам и голосам — свиту Министра. Все традиционно упитанны и розоволицы, словно сошли со страниц восточных сказок, в которых персонажи делятся на худосочных бедняков и толстых богачей, но только толстота была рыхлой и болезненной, а не той, подбитой и жизнедеятельной, по которой всегда можно узнать людей некультурных, на знакомых даже с макдональдсом.

Незаметно и демократически вышел из дверей и соскочил с крыльца пожилой, гладковыбритый господин, которому двое из свиты сразу подали дорогое английское ружье, вынутое из футляра и пославшее в пространство вокруг себя ощущение высококачественной стали и сбитости формы. Господин перекинул ружье из одной руки в другую и любовался секунду.

— А вот и сам Шенк.

Пер отпрянул от окна и на миг задумался.