— А как же!.. Русские песни я люблю… Особенно «Дубинушку»… — горячо отозвался Федор, жадно вслушиваясь в каждое слово Андреева.
Шаляпин полюбил этого обаятельного человека. Да и Андрееву было очень интересно встречаться с молодым артистом, в котором он увидел недюжинные способности. Мало кто исполнял так русские народные песни, как Федор. Но именно это и привлекало больше всего страстного пропагандиста русского народного искусства.
А между тем Василий Васильевич рассказывал Шаляпину о Тертии Ивановиче Филиппове, к которому они шли. Он был близко знаком с такими известными писателями, как Аполлон Григорьев и Александр Островский, с актерами Малого театра, с Провом Садовским.
Тертий Иванович близко сошелся с главой «Могучей кучки» Балакиревым, а через него и со всеми членами этого знаменитого музыкального направления новой русской музыки. Подружился с Мусоргским, увлекся его музыкой, боготворил его «Бориса Годунова».
— Балакирев только недавно снова вернулся к общественной и музыкальной деятельности, — просвещал Федора Василий Васильевич по дороге к знаменитому дому Филиппова. — И все, говорят, началось с того, что между Балакиревым и дирекцией Русского музыкального общества происходили ежегодные битвы, которые зачастую заканчивались не в пользу новой русской музыки. Публика просто отказывалась идти на концерты Балакирева, Даргомыжского, Кюи… А тут еще нашлась какая-то гадалка очаровательной внешности, которая совсем сбила с толку бедного Милия Алексеевича, добрейшего человека, но слабого душой, нетвердого характером. Он впал в мистицизм, почти совсем отошел от дел своего главного детища — бесплатной музыкальной школы, когда увидел, что нет денег продолжать борьбу за новое направление в музыке, в то время как Музыкальное общество пользовалось поддержкой великой княгини Елены Павловны, прозванной в художественных кругах Музой Евтерпой после того, как Мусоргский вывел ее в своем «Райке» под этим именем. С этой гадалки и начались мистические похождения Балакирева. Вот тут-то как раз он и сблизился с Тертием Ивановичем, который сам уже давно впал в религиозный мистицизм…
Андреев, и Шаляпин прошли по Невскому, свернули на Николаевскую и увидели огромный дом, возле которого уже стояло несколько богатых карет и санок.
— Так что ты, Федя, поосторожней будь, не затрагивай опасных тем, если тебя будут расспрашивать насчет Бога и черта. Знай только, что Тертий Иванович — большой любитель русских песен, превосходно сам исполнял их когда-то. Был у него голос, музыкальное чутье, но нет музыкального образования. Сборник его песен вышел в обработке Римского-Корсакова, с его фортепьянным аккомпанементом…
