Войдя в него, дав ему свою жизнь, бабушка отдала ему и свою твёрдость, своё упорство, уверенность в непреклонной своей правоте. Мерзкий, вонючий «Кабан», который жестоко насиловал его в колонии и которого он закопал в угольном бункере, подарил ему злость и властность. Потом пришло время, когда Гриня понял: нужно брать молодость, как можно больше молодости и здоровья. А теперь он хотел «взять в себя» мальчика Серёжу. И не только из-за того, что тот был молод, полон энергии и здоровья. Никогда ещё Гриня не встречал такого жизнерадостного, счастливого и приветливого паренька, и такого красивого, с необыкновенно обаятельной улыбкой!
Когда-то давно он читал сказку про мальчика Тима Таллера и его проданный смех. Увидев впервые Серёжу, он вспомнил эту сказку. И подумал: «Если у меня будет улыбка этого мальчишки, никто никогда меня ни в чём не заподозрит. Наоборот: повсюду примут, с радостью откроют все двери, всё доверят…» Нет, Серёжу он не упустит, ни за что! Встреча с ним — большая удача.
Вчера на пикничке Серёжа сам ему всё рассказал: место, куда поедет, фамилию хозяина дачи, и даже то, что дачу легко узнать по красивым воротам с выкованными железными цветами — розами и тюльпанами. В субботу утром Гриня встал в половине шестого, через полчаса вышел из дому — как раз к началу работы городского транспорта. Игоря он ещё с вечера предупредил, что пойдёт пораньше — за грибами.
— Вечером угощу вас жаренной картошкой с грибами, — пообещал.
На городской автостанции почти сразу сел в автобус, едущий в сторону водохранилища, в посёлок Курортный. Серёжа ещё, наверное, спал, когда он уже стоял у красивых кованых ворот дачи Барковых. Вернее, остановился он всего на миг, и тут же пошёл дальше, чтобы не привлекать внимание. Впрочем, поселковая улица была пустынна: курортники рано не вставали. А здесь, как понял Гриня, глядя на шикарные виллы и коттеджи, отдыхали именно настоящие «курортники» из новых богатеев. Им не нужно было спозаранку копаться в огородах или бежать на базар — жили на всём готовом. На мгновение защемило сердце: вспомнил, что и сам он был из таких, из семьи высокопоставленных. Кем бы мог быть сейчас его отец? Да уж не беднее всех этих! А сам он, Гриня?… Но тут же горячая волна окатила его, промчалась по крови и по телу. Он — особенный. И путь его на Земле — особенный. Сейчас даже на бабушку, за то, что погубила его родителей, у Грини не было обиды. Она своё получила, расплатилась, отдав ему свою жизненную силу.
