Когда Гриня хотел, он у любого человека мог выведать всё, что ему нужно. Исподволь, так, что собеседник и не догадывался о направленности разговора. Это был всего лишь один из многочисленных талантов Грини, которыми он гордился и за которые любил себя. Впрочем, «любил» — слабенькое слово. Гриня уже давно подозревал, что в нём есть некое высшее начало. Первое время он думал, что — Божественное. Но потом пришло озарение: он — семя Демона. Демона-инкуба. Ведь они — тоже бессмертные божества. Только иной сути. Падшие ангелы. И кто знает, чья сила сильнее! Коль идёт непрерывная битва Добра и Зла, битва без начала и конца, значит и силы равны. А значит и правда неизвестно на чьей стороне. Может быть, Зло нужнее людям, может быть, в нём — вечный двигатель жизни и прогресса. А Добро — утопия…
Инкуб может принимать любой вид. И почему бы ему не приходить на землю в облике мужчины? И не иметь здесь женщин? А коль так — то и детей? Всё больше и больше Гриня склонялся к мысли, что он — один из сыновей Демона-инкуба. Много, много примет указывало на это! И даже утерянное ухо — особая метка! И недаром бабушка, говоря о его матери, всегда повторяла: «Чертовка, распутница, дьяволица!» Да, такой, именно такой могла быть избранница Демона! И, в конце концов, Гриня поверил: он — сын инкуба, у него особая роль на земле.
Идея «инкарнации» пришла к нему очень рано. Часто, готовя очередной труп к вскрытию, бабушка приговаривала:
— Совсем целёхонький: голова, руки, ноги! Чего бы не жить, казалось? Ан нет! Ушла жизнь. Куда же она уходит? Не пропадает ведь бесследно? Неужели в червей перейдёт, которые тело едят?
И каждый раз такое искреннее недоумение было в её голосе, такая зависть к червям, что чувства эти передались и Грине, который постоянно крутился рядом.
Чем дальше отдалялись от него по времени детство и трагический день гибели родителей, тем сильнее мучили его воспоминания и подозрения. Когда он вошёл в подростковый возраст, рассказы бабушки слушал и воспринимал по-другому. С растущей неприязнью. Почему она всегда плохо говорит о его матери: зло, гадкими словами? Да и отца особо не хвалит. И словно радуется, что они погибли: «сгорели в пламени, как грешники! Совокуплялись, как звери, где только могли! Вот огонь и достал их…» А сама бабушка, почему её тогда не было дома? Гриня убедил себя, что помнит: бабушка всегда была при нём, продукты в дом привозил шофёр — всё, что надо. Она сама не ходила по магазинам. А именно в тот день и час — пошла…
