— А что за убийство?
— Сейчас, передохну малость… Витёк мне сам рассказал. В первый или второй день, как попал в город, он отирался всё там же, у вокзала. И там рядом, на какой-то улице, зашёл во двор передохнуть, посидеть. Пока курил, во двор въехал грузовик, двое стали ящики разгружать, таскать в подвал. Кликнули пацанов со двора: мол, подработать не хотите? Те тоже стали ящики носить. Витёк подумал, что и ему тоже надо подработать. Подошёл, мужики сказали: давай, носи. В подвале целый склад, горы этих ящиков. Пока Витёк тягал, надрывался, ему пришла в голову мысль: скоро вечер, ночевать ему негде, а в этом подвале спрятаться — раз плюнуть. Никто и не заметит. Он даже исхитрился деньги за работу получить. Когда ящиков уже мало оставалось, подошёл к мужикам: платите, мол, тогда понесу последние ящики, а то смоетесь… Те посмеялись, дали денег. Он подхватил ящик, а когда мальчики из подвала ушли, сам не пошёл, пробрался в угол, спрятался. Пацаны ещё пару раз прибежали, потом спустились мужики, что-то посчитали, заперли двери и уехали. О Витьке никто и не вспомнил.
— Значит, этот парнишка остался запертым в подвале?
— Ну да. Нашёл там какую-то старую фуфайку, на одном ящике прочитал, что там импортное печенье, открыл его аккуратно, перекусил, совсем закайфовал. Устроил себе лежанку удобную и уже задремал. А тут опять слышит — машина подъехала под окно, только теперь легковая. И дверь отпирают.
— Перепугался мальчишка?
— Не то слово! Забился между ящиками. Но так, чтобы видно было. Те, что вошли, свет включили. Трое, а четвёртого втолкнули. Парень от страха половину не расслышал, но понял, что говорили о деньгах, наркотиках и обмане. Один расспрашивал, двое здоровых амбалов били, а четвёртый в чём-то признавался, что-то отрицал. Потом ему на шее стали заворачивать провод, он хрипел, а начальник говорил: «Скорее кончайте!» Витёк глаза и уши закрыл, вжался в ящики. А потом почувствовал: вроде темно стало и тихо. Он мне рассказывал, что очень испугался того, что его закрыли, и придётся с трупом ночь ночевать. А когда откроют, обнаружат труп и его, и обвинят в убийстве. Витёк бросился к двери, прижимаясь к стенке, помнил, что убитый упал на середине. Ткнулся в дверь, а та и открылась. Во дворе не было ни машины, ни вообще никого. Он и дал драпака.
— А к вам, в ваш подвал, когда попал?
— Через день после этого происшествия. А рассказал мне ещё дня через два.
— Всё время жил у вас?
