— Нет, Даррелл, не все — нежно сказала она. — У тебя есть самое бесценное сокровище — твой сын! Он ждет тебя в гостинице. — Она протянула к нему руку молящим жестом. — Ты пойдешь к нему?
Даррелл взял ее руку в свои и несколько секунд стоял, молча глядя в ее глаза. Потом вдруг склонился и прижался губами к ее пальцам.
— Какой же я неблагодарный — рассуждаю так, будто твоя преданность и верная дружба ничего не стоят. Но это только слова, малышка, на сердце у меня иное. Абигейл рассказала мне, кому ребенок обязан жизнью. Да, идем!
Они возвращались в Конингтон-Сент-Джон не теми тропками, которыми пришла Черити, а направились по заросшей аллее парка к главным воротам. Даррелл вел в поводу коня, они шли медленно: им многое нужно было сказать друг другу. К тому времени, когда они ступили на деревенскую улицу, большинство мужчин ушли в поле, женщины хлопотали по дому, так что только старики, дремавшие у дверей домов на солнце, или ребятишки, игравшие на улице, видели, как шли эти двое. А также еще один человек. Из окна дома приходского священника преподобный Малперн наблюдал, как идет рука об руку пара, занятая серьезной беседой: стройная смуглая девушка в пуританском платье и высокий кавалер с гордой осанкой.
Они дошли до «Конингтон-Армс» и оказались в прохладном коридоре с побеленными стенами, который тянулся от парадной двери до кухни, находившейся в глубине дома. Дверь в том конце была открыта, и оттуда доносился чистый детский голосок. Черити коротко помолилась в душе, чтобы малыш, обычно робкий и пугливый в присутствии посторонних, не испугался собственного отца, и двинулась вперед.
Малыш стоял рядом с Абигейл, она месила тесто, а он обеими руками вцепился в край стола, который был как раз вровень с его подбородком. Поднятая вверх мордашка покраснела от напряжения, большие серые глаза широко распахнуты и сосредоточены, как будто он постигал какую-то очередную детскую тайну. Черити почувствовала, как у Даррелла перехватило дыхание. Он прошептал:
— Элисон!
Малыш посмотрел в сторону двери и с криком восторга бросился к Черити, но вдруг внезапно остановился, с подозрением косясь на ее спутника. Черити сама поскорей подскочила к ребенку и взяла его за руку.
— Вот, радость моя, разве я не обещала тебе, что ты увидишь сегодня своего отца?
Вцепившись в ее руку, малыш тесно прижался к Черити, исподлобья разглядывая высокого мужчину, одетого в кружево и бархат. Черити затаила дыхание, а у Абигейл руки замерли в воздухе, пока она с такой же опаской наблюдала за происходящим. Лицо Даррелла исказилось от волнения, и на мгновение он, похоже, лишился дара речи. Потом он опустился на колено и протянул руки к ребенку.
