Вот так.
– Книжный магазин. «Книги Марка Мэддена». Мое имя прямо над дверью. Здоровая такая вывеска.
Каро задумчиво кивнула:
– Да, я мимо проходила. Никогда бы не подумала, что это тот самый Марк Мэдден. Я-то себе какого-нибудь старичка представляла. Собственный магазин… А деньги где взял?
– Ну, папа помог. Я ему отдам. Обязательно.
Меня вызвали.
Я встал и что-то пробормотал на прощание.
– Постой!
Я замер. Каро достала из сумочки ручку, схватила меня за руку и записала телефон – прямо на коже.
– Если вдруг захочется – позвони.
Вечером в пабе Уоллес спросил, откуда у меня на голове взялся грейпфрут. Я рассказал про маньяка-поджигателя, потом – про татуированного маньяка, и друг быстро потерял интерес. Но когда я заговорил про Каро, он прямо-таки подскочил.
– Она просила ей позвонить? Что, правда?
– Да.
– Ты отказался?
– Я промолчал.
– Слава Богу! – Уоллес поставил стакан на барную стойку и внимательно посмотрел на меня. – Надеюсь, ты помнишь, чем это закончилось в прошлый раз.
– Помню.
Но Уоллес был полон решимости освежить мою память.
– Вы встречались месяца два.
– Пять с половиной, – буркнул я.
– А потом тебе стукнуло восемнадцать, и прямо в твой день рождения она бросила тебя ради Дэнни Куррана.
Я мрачно кивнул.
Уоллес рассмеялся:
– Ей же лучше, если любовник он не такой плохой как учитель. Господи, ну у тебя И рожа была, когда ты их застукал! Она сосала ему член прямо на твоем дне рождения!
– Заткнись. – Я покраснел.
– Да ладно, все быльем поросло. – Он улыбнулся и покачал головой. – Бедняга Дэнни. Интересно, что стало с этим одноногим доходягой?
– Ничего он не одноногий. Просто одна нога короче.
– Точно, а я и забыл. Ты же его без штанов видел? – Уоллес набрал в рот пива и постарался состроить серьезное лицо. Старался он так прилежно, что пиво полилось у него из ноздрей.
– Рад, что тебе весело.
Отсмеявшись, Уоллес откинулся на спинку стула и пожал плечами.
– Ничего хорошего у них не вышло. Он из-за связи с ученицей из школы вылетел. Расстался с женой, а потом и Каро его отшила.
– Не Дэнни, так кто-то другой… – кивнул я.
– Точно. – Уоллес повернулся ко мне лицом. – О чем и речь. Зачем тебе ее номер? Ты не хуже меня знаешь – стоит тебе раз ее увидеть, и ты за ней, виляя хвостом, побежишь.
– Ничего подобного!
– А сейчас ты что делаешь? Не понимаю, на кой тебе эта пустышка?
Вот вам весь Уоллес: пытается выглядеть круто, а сам говорит «пустышка». Это слово даже наши родители старомодным назовут.
