Аннабел сосредоточенно уставилась на распухающую щиколотку, пытаясь унять боль силой взгляда. Естественно, ничего у нее не вышло. Эх, была бы она настоящим экстрасенсом…
— И что это ему в голову взбрело тащить мышь на мою кухню? — спросила Аннабел, имея в виду конечно же Мартина. — Он страшно брезгливый. Помню, я как-то попыталась дать ему кусочек залежавшейся колбасы, так он не приходил потом ко мне неделю — обиделся.
— Может быть, Мартин хотел преподнести нам подарок? Показать, что он уважает тех, кто его кормит. Уж и не знаю, о чем там думают эти коты. Возможно, в его понимании полудохлая мышь — это сказочный гостинец!
— Полудохлая, говоришь? — забеспокоилась Аннабел. — А она, случаем, не могла сбежать от Мартина, когда ты с криком роняла… Кстати, что ты там уронила?
— Поднос с заварным чайником, сахарницей и чашками, — с трудом сдерживая слезы, пробормотала Фиона. — Я заварила ваш любимый чай из трав. Хотела отнести все это наверх и выпить его с вами.
— Дурочка моя! — Аннабел расплакалась быстрее, чем ее незадачливая помощница. — Какая же ты хорошая!
Женщины обнялись, залившись слезами. Так их и застала Дебора, неожиданно вошедшая в дом. Она удивленно вытаращилась на мокрых Фиону и Аннабел, лужу воды на полу вокруг них и валяющееся у самой входной двери пустое ведро.
— Что это? Вы решили устроить конкурс «Мисс мокрая майка»? — спросила она. — Могли бы и меня позвать.
Аннабел улыбнулась сквозь слезы:
— Все не так весело, как кажется на первый взгляд.
— А почему вы на полу?
— Потому что, кажется, Аннабел сломала ногу, — сказала Фиона, поднимаясь на ноги и утирая слезы рукавом.
Дебора, конечно, сразу начала охать и суетиться. Последнее выражалось в том, что она бегала вокруг своей подруги и давала советы. Фиона делала то же самое, так что шум стоял оглушительный. Аннабел вздохнула с облегчением, когда наконец раздался звонок в дверь, возвещающий о том, что пришел врач.
Он так же недоуменно посмотрел на лужу воды, но ничего не сказал. Он повел себя как настоящий профессионал и первым делом осмотрел ногу Аннабел.
— Это растяжение, — констатировал врач. — Сейчас я смажу вашу щиколотку специальной мазью и наложу тугую повязку. Но для начала было бы неплохо переместиться в какое-нибудь… более сухое место.
Поддерживаемая Фионой и Деборой, Аннабел доковыляла до гостиной, где устроилась на диване. Через пятнадцать минут ее нога напоминала небольшой бочонок, обвязанный эластичном бинтом. Сама пострадавшая мрачно поглядывала на Дебору, которая тоже мрачнела все сильнее и сильнее, выслушивая рекомендации доктора.
