— Вода здесь просто прелесть.
Брайан вытерся, расстелил полотенце и улегся на него. То же сделала и Шани. Шли минуты; единственными звуками были шум прибоя и крик живущих в прибрежных скалах птиц.
— Теперь мы можем поговорить? — в темных глазах Брайана таилась боль. — Мне жаль, правда, жаль. И мне стыдно за тот вечер, — торопливо добавил он и густо покраснел. — Но ты должна знать, я не получил от этого никакого удовольствия. Я мечтал и мечтаю лишь об одном — чтобы быть с тобой.
Что ж, его желание может исполниться, подумала Шани. Если каждый из них признает долю своей вины, возможно, дальнейших конфликтов им удастся избежать, значит, она обязана забыть. Надо перебороть себя и забыть.
— Я сама ничего не сделала для того, чтобы развестись раньше, — ответила она, зачерпнув в ладонь песку и задумчиво глядя на то, как он струится сквозь пальцы.
— Виноват я, — настаивал Брайан, беря ее за руку. — Это я на тебя давил. — Он нежно сжал ее пальцы. Ответить тем же Шани была не в силах. Почему она думала о муже? Почему именно сейчас вспоминала его слова о том, как он искал ее? — Ты намерена начать процедуру развода?
— Если ты этого хочешь… — неопределенно ответила она, слегка нахмурившись.
— Конечно хочу.
Он лежал на боку, приподнявшись на локте, застыв в нетерпеливом ожидании ответа. Сомнения ее рассеивались с каждой секундой, и ей показалось, что ощущение счастья в ее сердце возродилось. Брайан любит ее, и в конечном счете это единственное, что имеет значение.
— У меня теперь выходной в понедельник. Я поеду в Никосию и найму хорошего адвоката.
— Молодец, девочка! Как ты сказала, никаких препятствий быть не должно.
— Будет небольшая задержка, связанная с моим пребыванием за границей.
— Как долго? — она покачала головой, и он поспешил добавить: — Нет, я понимаю, что точного срока ты назвать не сможешь.
— Полагаю, это займет несколько месяцев, — рискнула предположить она и с облегчением увидела улыбку на его лице.
— Не могу дождаться, хотя понимаю, что это будет непросто. Так или иначе, мы будем вместе все это время.
Она приблизилась к нему, и он положил руку на ее талию.
— У нас будет длинная помолвка, не более того, — прошептала она, подвинувшись к нему еще ближе.
Он нежно поцеловал ее.
— Я был таким ослом, Шани. Прости меня, милая.
И конечно, она простила его, но ответила лишь взглядом, ибо слов подобрать не смогла. Все-таки в их отношениях появилась трещинка, которую она не могла заделать.
