— Да нет, все в порядке, просто перенервничала.
— Думаю, ты прав. Скорее всего…
Она была невероятно бледна, и тем не менее ее можно было назвать прекраснейшей из невест. Позднее, уже на приеме, она стояла рядом с мужем и думала о том, что, наверное, ни одна из невест в мире никогда не чувствовала себя столь же опустошенно. Она встретилась глазами с глазами отца, и они были такими же печальными. Он должен был поплатиться за глупость, которую совершил, но, уж конечно, не имел намерения приносить в жертву репутации собственную дочь. Но Шани сама приняла решение. Отец все еще очень сильно переживал смерть жены, но он обожал свою работу, и та поглощала большую часть его времени, придавала смысл его жизни, мешала мрачным мыслям полностью овладеть им. Будь он опозорен, — а позор неминуем, если Мэноу предаст огласке его оплошность, — работу ему пришлось бы оставить, а жизнь без нее потеряла бы для него всякий смысл. Понимая это, Шани приняла решение сама, не раздумывая и ни секунды не сомневаясь. Она решила выйти за Андреаса, но также пообещала себе, что заставит его пожалеть о своем ультиматуме.
Мысленно она снова и снова повторяла это, не имея, впрочем, ни малейшего представления о том, как именно она будет мстить своему мужу. Глядя на него, стоящего рядом с ней, когда они пожимали руки гостям, она чувствовала, как ее сердце замирает от страха. Ей не совладать с ним. Она никогда не заставит его заплатить за содеянное так, чтобы на нее не обрушился праведный гнев супруга. Он был с Востока, где женщина имела статус домашнего животного, которое должно послушно следовать приказам хозяина — мужа. И разве не сказал Андреас, делая свое «предложение», что свою личную жизнь он будет строить по традициям своей родины?
Она долго стояла перед зеркалом, и в мозгу ее снова проносились события последних двух недель. Трагическая смерть ее отца сразу после свадебного приема дала ей небольшую отсрочку, чтобы задуматься над положением, в котором она оказалась, дав на то добровольное согласие. Теперь же только силой ее можно было удержать рядом с этим ужасным греком, и она молилась о чуде, которое избавило бы ее от него.
Андреас был с ней очень галантен, что она с неохотой, но признавала. И конечно же все валилось у нее из рук. Потеря, случившаяся так внезапно, не только повергла ее в депрессию, но и увеличила ненависть к мужу. Если бы он не настоял на том, чтобы они поженились сразу, безотлагательно, свадьба не состоялась бы вовсе.
