— Я Иван Тимофеевич.
— Меня Николай Игнатьевич прислал.
— А, Заикин. Ну, что он?
— Просил передать, что не будет на той неделе. В Рогокюль уходим. Еще спрашивал, нет ли посылки из Кронштадта.
— Посылочка есть. Вы когда на корабль?
— Немного поброжу по городу и пойду. К отбою надо поспеть.
— Ага. Тогда погуляйте, а я тем временем и посылочку приготовлю. Наталья!
Девушка заглянула в комнату.
— Вот паренек… Вас как звать?
— Гордеем.
— Вот Гордей погулять хочет, составь ему компанию. Далеко не уходите. Ну, сама знаешь.
— Хорошо, папа, — согласилась Наталья, — Только вы тут не курите, тебе вредно.
5
Наталья успела переодеться и сейчас в сером жакетике и такой же юбчонке казалась еще стройнее. Гордею даже захотелось, чтобы его увидел с ней кто‑нибудь из знакомых, пусть позавидуют, может, отстанут после этого со своими разговорами и Грушкой. Он предложил пойти в сторону минной гавани, но Наталья строго сказала:
— Нельзя.
Они уселись на скамейке, наискосок от ее дома. Вечер был теплый, с моря тянул легкий бриз, его дыхание приятно гладило кожу лица, и Гордей опять вспомнил о Люське. Почему она ничего не написала? Или все это был обман?
— О чем вы думаете? — спросила Наталья.
— Так, вспоминаю.
— О чем?
Гордей помялся, но все‑таки сказал:
— Знакомая у меня есть, шибко вы на нее похожие.
— Вот как? Расскажите мне о ней.
— Зачем? Вам это неинтересно будет.
Должно быть, он сказал что‑то не так. Наталья обиженно пожала плечами.
— Как хотите. — И замолчала.
Они долго молчали, это молчание становилось уже тягостным, и Гордей стал рассказывать о Люське. Рассказывал он сбивчиво, нескладно, какими‑то бесцветными, мятыми словами, и Люська в его рассказе тоже как‑то обесцветилась, стала неинтересной. Разумеется, он умолчал и о драке, и о том, как Люська гладила его по щеке, а без этого отношение к ней было непонятным. Но Наталья слушала его внимательно, не перебивая вопросами, в ее глазах светился неподдельный интерес. И когда Гордей умолк, Наталья, вздохнув, сказала:
— Наверное, она и вправду хорошая. Только рассказывать вы не умеете.
— Уж как умею. — Теперь обиделся он.
Посмотрев в его насупленное лицо, Наталья рассмеялась:
— Вы сейчас похожи на дрессированного льва. — И тут же грустно заметила: — У меня мама в цирке работала. Акробаткой.
— А где она сейчас?
— Умерла. Два года назад. На репетиции она сорвалась с трапеции, упала и отбила себе почки. Всего один месяц после этого жила. Раньше я тоже хотела стать акробаткой.
