Случались истерики. Плакали женщины и дети. Известно о случае в Праге, когда группа физически сильных мужчин пыталась силой прорваться „к властям“ (чехословацким, конечно). От одного израильтянина я слышал — в качестве примера того, что „все русские предатели и враги государства
Израиль“, как в Праге или в Будапеште несколько русских „качков“ атаковали конвоировавших их израильских солдат. Никто никогда не поверит в то, что в странах социалистического лагеря, а,
тем более, в Польше, Венгрии или Чехословации, теоретически могли иметь место какие-либо террористические акты против отъезжающих в Израиль, а еще меньше — в то, что солдаты-конвоиры с автоматами и овчарками могут такие акты предупредить. Конечно, это все чушь собачья. И потом принципы и методы конвоирования, его цели, поведение израильских солдат и лиц в гражданском израильтян — не оставляют никакого сомнения в том, что главным и первоочередным назначением конвоя было именно конвоирование, а не охрана. В этом смысле доставка сотен тысяч советских людей в Израиль принципиально практически ничем не отличалась от конвоирования фашистами евреев в Бабий Яр, в Варшавское и другие гетто… Или от сталинского перемещения целых народов.
[Известны случаи, когда во время вооруженного конфликта в Молдавии (Приднестровье) людям говорили, что их эвакуируют в Москву, а на самом деле доставляли в Израиль. Подробней об этом — в работе „Еврейские войны“ и в книге „Свидетель“]
[От Игоря Т., проходившего беженские слушания в Монреале. В бывшем Союзе Игорь занимался мелкой спекуляцией. Он возил из Вильнюса, Риги, Пярну товары, чтобы продать их дороже в Москве и Ленинграде, скупал разные вещи у финских туристов. Однажды в поезде Вильнюс — Ленинград в его опустевшее купе подсели двое, в каких он сразу же узнал серьезных криминальных авторитетов. Они сказали, что любая „неорганизованная“ (т. е. индивидуальная, вне мафии) криминальная деятельность должна облагаться налогом. Они были настолько хорошо осведомлены о его операциях, поездках, перепродажах, что даже назвали в целом верную сумму его заработков за год.
И потребовали заплатить „процент“. Таких свободных денег у него тогда не было. Вместо „налога“, сказали они, „ты можешь заплатить услугой“. Нужно передать в Питере „одному человеку“ „деревянные“ — и от него получить „зелень“ и „товар“ для передачи в Вильнюсе другому лицу. Они сказали, что обещают — это будет одноразовая услуга; больше он их, якобы, не увидит, никаких просьб к нему больше никогда не будет и никаких „откупных“ ему платить не придется. Не дожидаясь его согласия, они оставили ему, то есть, просто навязали, оговоренные „деревянные“. Он отдал их в
