Рядом пронзительно каркнул огромный, как гриф, черный ворон, неотличимый от тьмы. Я от неожиданности шарахнулся в другую сторону и, налетев на груду камней, упал и перекатился через голову, где и остался лежать, прислушиваясь к звукам.
Ворон потоптался на месте, я слышал по скрипению острых когтей по камню, сухо шелестнули огромные маховые перья, это сложил крылья, улетать не собирается…
— Чтоб тебя, — прошептал я в злобном бессилии, — а еще мудрая птица…
И все-таки хоть какая-то жизнь, а мудрые тоже любят поприкалываться над невеждами или просто гаркнуть над ухом «Беги!» и смотреть, как перепуганная жертва несется сломя голову, натыкаясь в темноте на стены и выступы.
Я осторожно прошел по узкому проходу к довольно просторному залу. Под дальней от меня стеной высится черный трон, а на нем сидит мужчина с черным лицом и длинными седыми волосами. По его позе видно, что вот так восседает едва ли не века, и это ему не доставляет неудобств, расположился с комфортом, ноги твердо стоят на ступеньке из черного гранита, руки на широких подлокотниках лежат свободно и властно.
Я подсознательно ждал, что трон будет из человеческих черепов или чего-то не менее отвратительного, однако тот вырублен целиком из солидного черного гранита, никаких украшений, все солидно и весомо.
— Хорошая ночка, — сказал я, — правда?.. Приветствую, Хранитель.
Он вперил в меня взгляд мертвых глаз.
— Зачем пришел?
Голос его прозвучал скрежещуще, словно мельничные жернова работают без зерна, истирая друг друга.
Я постарался ответить, несмотря на мой вздрагивающий голос, как можно проще и беспечнее:
— Мне нужно оружие. Самое мощное оружие. Но если не найдется, то согласен и на доспехи.
Он проскрипел с мрачным удовлетворением:
— В мире много оружия. Это хорошо. У кого в руках топор, тому все люди кажутся поленьями.
— Нет, — сказал я, — у меня мечей и топоров полно. Как и арбалетов. Мне нужно самое мощное оружие Тьмы. Хотя нет, все-таки лучше доспехи.
— Так что же, — переспросил он тем же неприятным голосом, — оружие или доспехи?
— Все хочется, — признался я. — Такой вот я загребатель и покорятель, а еще обожаю убивать и грабить. Но если выбор или — или, то, наверное, доспехи.
Он спросил настолько скрежещуще, что я едва разобрал слова:
— Зачем тебе доспехи?.. У тебя, как вижу, доспех лучше и не бывает…
— Некто, — ответил я с жаром, — настолько свят, что его не берет никакое оружие, созданное человеком, гномами или эльфами! А всякие там кобольды и фэйри ковать его не могут.
