Он кивнул с весьма ошарашенным видом.
— А еще с маркграфом, — добавил я, — Джонатаном Бергеном, лордом земель Изенбурга и Бирштайна.
Он сказал почти с испугом:
— Вы хотите убить меня такими неподъемными знаниями?
— А еще с бароном Гербертом Оберштайном, — сказал я злорадно. — Его земли от Генгезгауза слева, в них входят города Фирнебург, Изендорф и Шайдвилд, все запомнили? Я так и думал… Эти лорды хоть и патриоты Сакранта… или как раз благодаря тому, что патриоты, постараются помочь всему, что королевству на пользу.
— А нам во вред?
Я взглянул строго.
— Граф, есть масса областей, где сотрудничать можно для обоюдной пользы. В общем, действуйте активно, быстро и жестко, как вы умеете, когда не спите.
Он посмотрел исподлобья.
— Судя по наставлениям… снова планируете исчезнуть?
— На время, граф, — ответил я твердо. — На короткое время.
— Какое… короткое?
— Уж точно меньше четырех тысяч лет, — заверил я. — Граф, действуйте! Я вам дал все самое лучшее в работе. А сам вот пойду делать самую черную.
Мы вышли из кабинета вместе, дальше он пошел в сторону канцелярии, а я быстро поднялся по широкой лестнице наверх. Здесь личные покои трех принцесс, что и понятно, вниз могут спуститься только через третий этаж под бдительными взорами охраны, которая тут же доложит строгому отцу.
В коридоре напротив двери сидят прямо на полу двое стражей, оба из наиболее доверенных людей Норберта, одеты как молодые рыцари, хотя не в латы, а в блестящие новенькие кольчуги, штаны из кожи прекрасной выделки и в сапогах, что красотой и великолепием обрадовали бы и графа.
Оба торопливо вскочили, я издали махнул рукой, дескать, вольно, спросил негромко, подойдя вплотную:
— Как они?
Старший ответил шепотом:
— Ни одна еще не показывалась. Служанка носит им еду, все тихо, жалоб нет.
— Пока нет, — сказал я. — Чтоб от женщин да не было жалоб?
Они распахнули передо мной двери, передняя комната для приема гостей широкая и просторная, резные полы из плотно подогнанных плит серого гранита, на стенах привычные гобелены, но грубые и с намного более примитивными рисунками, чем в королевствах ближе к Большому Хребту, а также неизменные мечи, топоры, пики, что, на мой взгляд, совершенно неуместно в женских покоях, если только это в самом деле их покои, а не чьи-то, куда они прибежали прятаться.
Все на стенах развешано вроде бы правильно, но как-то чересчур старательно, не хватает преднамеренной беззаботной неряшливости.
Из раскрытых дверей в соседнюю комнату раздался испуганный голос:
