Кох. Вирхов | страница 31



. Он сообщил, что морские свинки, обработанные туберкулином, не заражаются туберкулезом, а больные туберкулезом выздоравливают при применении этого средства. «На основании своих опытов, — гордо заявил Кох, — я могу утверждать, что начинающийся туберкулез бесспорно излечивается этим средством».

Можно себе представить, что произошло на съезде. Ведь это заявил не кто иной, как Кох, точность и добросовестность методов которого все прекрасно знали. Это сказал Кох, общепризнанный знаток туберкулеза. Имя Коха опять было у всех на устах. Вильгельм II наградил его орденом Красного орла — честь, которой до тех пор не удостоился ни один врач. В Берлин потянулись лавины туберкулезных больных, искавших спасения в туберкулине. 1 июля 1891 года был открыт Институт инфекционных болезней, директором которого был назначен Кох.

Но вскоре история с туберкулином оказалась миражем. Даже сочувствовавшие Коху ученые должны были признать, что его «туберкулин» помогает иногда при кожном заболевании — и только. Другие, наоборот, указывали, что туберкулин Коха ускоряет туберкулезный процесс и гибелен для больного. Проверкой опытов на морских свинках многие доказывали, что Кох и здесь ошибся: ни предохранительного, ни лечебного свойства его туберкулин не имел.

Как мог Кох так неосмотрительно выступить, да еще на международном конгрессе? Как мог он, осторожный исследователь, так опрометчиво сделать выводы о действии своего туберкулина?

Несомненно, что Кох слишком понадеялся на себя — и вписал самую печальную страницу в историю своей научной деятельности. И никакие отговорки Коха, будто врачи своим скороспелым и неумелым применением туберкулина скомпрометировали это средство, не помогали. Туберкулин Коха провалился целиком и полностью.

Последние годы жизни Коха

Нападки на Коха усилились еще в связи со следующим обстоятельством из его личной жизни. Когда Кох, работая в институте над туберкулином, утомлялся, он ходил для отдыха в соседний с его институтом Лессинг-театр. Там он познакомился с молоденькой, умной и талантливой актрисой Фрейберг. В результате возник роман, приведший к разводу его с первой женой и к женитьбе в 1893 году на 29-летней Ядвиге Фрейберг. Получился скандал в «благородном профессорском семействе». Носители мещанской морали, профессора не могли вынести «разврата» Коха: они предпочитали бы развратничать с актрисой потихоньку, поддерживая «святость» семейных отношений. А Кох поступил честно и открыто. Этого не могли простить ему дипломированные филистеры и лицемеры. «На немецком съезде врачей в Лейпциге в 1892 году роман Коха не сходил с уст его собратьев, — вспоминает Мечников. — Роман Коха интересовал профессоров гораздо больше, чем все сообщения на съезде».