— Который час?
— Десять минут одиннадцатого. Вечера, должна добавить.
— Боже, убиты почти четырнадцать часов! Где моя одежда?
— Думаю, ее выбросили в мусор. На тряпки она не годилась. Вам придется занять что-нибудь у консульских работников.
— В таком случае не подыщете ли мне что-нибудь самое простое, пока я быстренько приму душ и побреюсь? — Он посмотрел на нее взглядом «только не кусайтесь» и сказал: — Ладно, дорогая, отвернитесь.
Она продолжала стоять лицом к постели.
— Мне всегда было интересно, какой вы по утрам, когда проснетесь.
Питт пожал плечами и отбросил одеяло. И уже был на полпути к тому, чтобы встать, но произошли три вещи: он внезапно увидел сразу трех Тиди, комната растянулась, словно резиновая, а голова у него страшно заболела.
Тиди подскочила, схватила его за руку, и лицо у нее снова стало как у Флоренс Найтингейл.
— Пожалуйста, Дирк, вам еще рано ходить.
— Ничего, все в порядке. Просто слишком быстро поднялся. — Он все-таки встал, качнулся, и Тиди подхватила его. — Вы плохая сиделка, Тиди: слишком переживаете за пациентов.
Несколько секунд он держался за нее, пока три Тиди вновь не стали одной, а комната не приняла обычный вид; только головная боль не проходила.
— Вы единственный пациент, за которого я бы хотела переживать, Дирк. — Тиди крепко держала его и не пыталась убрать руки. — А вы никогда не пробовали меня соблазнить. Стояли рядом со мной в пустом лифте и даже не узнавали. Иногда я даже начинала сомневаться, знаете ли вы о моем существовании.
— Я прекрасно знал о вашем существовании. — Дирк оттолкнулся от девушки и медленно направился в ванную, стараясь не смотреть Тиди в лицо. — Ваши данные: рост пять футов семь дюймов, вес сто тридцать пять фунтов, окружность бедер тридцать шесть дюймов, окружность талии — поразительные тридцать три дюйма, и бюст, вероятно, тридцать шесть дюймов в обхвате, третьего размера. В целом фигура, достойная обложки «Плейбоя». Сверх того светло-каштановые волосы, обрамляющие умное, привлекательное лицо с блестящими карими глазами, курносый носик и прекрасной формы рот в окружении двух ямочек; ямочки видны, только когда вы улыбаетесь. О, чуть не забыл. Две родинки за левым ухом… и в данный момент ваше сердце бьется со скоростью примерно сто пять ударов в минуту.
Она стояла, как ошеломленный победитель телешоу, мгновенно лишившийся дара речи. Подняла руку и коснулась двух своих родинок.
— Боже! Не верю своим ушам. Это нереально. Я вам нравлюсь… вы меня действительно замечали!
