— Милая, заниматься сексом так же естественно, как завтракать, — заявила тогда Грейс. — Возможно, это можно уподобить обильному великолепному завтраку, который я каждое воскресенье подаю своему Полу. Он состоит из вафель с черничным сиропом, яиц вкрутую со свежим беконом, клюквенного варенья и высокосортного желтого масла, а также свежего апельсинового сока и кофе, запах которого разносится по всему дому. Мы с Полом понимаем секс именно в таком свете, — возбужденно сверкнула глазами Грейс, затем продолжила: — Все в городе считали меня дикой, необузданной, эдакой шлюшкой, потому что я люблю хорошо проводить время. Однако замуж за Пола я вышла девственницей. Жители этого города — или домашние ангелы, или уличные дьяволы. Впрочем, мне наплевать, что они думают обо мне, — неприязненно заметила Грейс. — У нас с Полом счастливый брак, вероятно, один из самых крепких в этом вонючем городе. Надеюсь, ты понимаешь меня?
— Достаточно хорошо. Значит, непристойно заниматься сексом до замужества?
— Если тебя волнует мнение окружающих, то да. Если же ты действительно влюбилась и не боишься пересудов, то действуй! Жизнь слишком коротка, чтобы беспокоиться о том, что о тебе скажут другие.
— А сама ждала, — озадаченно проговорила Руби.
Грейс печально улыбнулась.
— Иногда мне хотелось сдаться, но какая-то сила в последний момент всегда останавливала меня. Я ждала настоящей любви. Существует некая незримая грань между страстью и любовью, — с нежностью в голосе закончила женщина.
Руби всегда нравилась Грейс. Она выглядела прехорошенькой со своими распущенными волосами, широко расставленными голубыми, как у младенца, глазами и густыми ресницами. На ее щеках играл румянец. Грейс тщательно следила за кожей, по два раза в день делая глицериновые ванны. У нее были мягкие руки и длинные пальцы. На ногтях неизменно блестел красный лак. Так же тщательно Грейс ухаживала за ногами. Георг Коннорс называл эту женщину греховодницей.
— Мечтаешь о том, как взять препятствие? — усмехнулась Грейс, уперев руки в пышные бедра.
Руби густо покраснела.
— О нет, понимаете, просто мне хочется с кем-то поговорить об этом. Однажды я обратилась к маме, но она сделала вид, будто не понимает, о чем идет речь.
— Оно и понятно, — с горечью согласилась Грей. — А как насчет отца?
Руби фыркнула в ответ.
— Понимаю. Я слышала, ты уезжаешь из этого средневекового города. Думаю, ты уже черта с два вернешься сюда.
— Да, я никогда не вернусь сюда. Но если я однажды встречу кого-нибудь и полюблю, то обязательно напишу вам, прежде чем на что-нибудь решусь.
