— Ну, а утром ты что делал? — спросила она.
— О, утро было приятное. Не успел открыть глаза, а мама уже несет мой любимый картофельный пирог. На меня вдруг такой аппетит напал, сразу полпирога съел.
«О времена, о нравы! — с тоской подумала она. — Любовь и питание. Где, в какие времена эти понятия были совместимы? Нигде и никогда! Потерять аппетит — это же азбука любви. Да влюбленному просто в голову не придет закусывать: все его мысли, желания принадлежат ей, любимой. Он места себе не находит, мечется, как сумасшедший. Меджнун, например, в переводе означает безумный. Он был прозван так за свою любовь к Лейли. Уж он, конечно, не тратил времени на завтрак».
— Надеюсь, ты серьезно позанимался, ведь до защиты диплома рукой подать, — холодно заметила она.
— Не беспокойся, дорогая, работал, как зверь. Я…
Но она уже не слышала его. Все ясно. Он занимался прилежно, как любой другой, не влюбленный человек. Но ведь известно: когда ты влюблен, никакая работа на ум не идет, все валится из рук. Есть только один род деятельности, который можно понять и простить — создание стихов, поэм, сонетов в честь любимой. Увы, сомнений нет: надо расстаться и решительно — ведь он ее не любит.
— Ты чем-то недовольна? — услышала она ласковый голос. — Скажи, милая.
— Что говорить, — с досадой бросила она. — Ответь мне лучше: мог бы ты задушить меня, как Отелло?
— За что, дорогая? — улыбнулся он. — Я люблю тебя, и у меня блестящая идея — пойдем в кино.
— Ты еще способен шутить! Какое кино! — возмутилась она и выпалила ему все, что передумала за это время. — Не о такой любви я мечтала, — твердо заключила она.
Он молчал.
— Вот видишь, тебе возразить нечего, значит, я права. И вообще что за вид у тебя?
Он смотрел угрюмо, горькие морщины пересекли лоб, темные круги, словно от бессонницы, легли под глазами.
— Ты почему, собственно, такой мрачный? — почувствовав неясное беспокойство, спросила она. — И после этого ты смеешь уверять, что любишь меня. Да когда человек видит любимую, его буквально распирает от радости. А ты! Нет, это не любовь. Мог бы ты, например, ухаживать за другой, чтобы вызвать мою ревность?
— Мне такое просто в голову не приходило, — заметил он. — Честно говоря, раньше мне нравилась Верочка, но теперь…
Ах, вот оно что, Верочка! Оказывается, ему нравилась другая. Ну и непостоянство! Она сегодня же с ним расстанется, решено, пусть пострадает, пусть оценит, что потерял. Подумать только, она его любит, а он с утра питается картофельным пирогом и помнит каких-то Верочек. Нет, вообще-то он, конечно, неплохой. Прошлой осенью, к примеру, целый час ждал ее под проливным дождем — и ни слова упрека. Интересно, эта Верочка может ему снова понравиться? Едва ли. А вдруг! Этого только не хватало! И с какой стати она должна с с ним, таким замечательным, расставаться. Да ей дня без него не прожить!
