– Вот, позволь тебе представить… это – бабушка моего товарища; Анфиса Сидоровна интересуется, откуда ты родом.
– Вам угодно знать мою родословную?
В это время вышла миловидная актриса Марья Павловна Львова, и Сапожков, бросив скороговоркой Сильвину: «садись на моё место», побежал к ней.
Сильвин, сев в кресло, как актёры сидят на сцене, когда изображают воспитанных из общества людей, говорил бабушке:
– Э-э… изволите ли видеть, моя фамилия, сударыня, собственно: Сильва… Э-э, – он выдвинул нижнюю губу, – я происхожу из венецианской семьи маркизов Сильва… Вы изволили быть в Венеции?
Бабушка сдвинула брови:
– Это где же?
– Это далеко отсюда, не в русской земле… Может быть, изволили слышать: венецианские кружева?
– Одним ухом слыхала.
– Ну, вот… кроме кружев, там есть Дворец Дожей, в нём портреты всех дожей… Вот один из моих предков и висит там…
– Его за что же это?
– Э-э… он вёл очень удачную войну… с маврами…
– В этом городе какой же народ живёт?
– Итальянцы.
– Вы из них и будете?
– Собственно, мать моя из старинного русского рода… Э-э… И ростом с меня… сейчас жива, бабушка ещё жива… я, конечно, уже русский. Крестил меня русский пои. Ну, сам я хоть в церковь и не хожу, но всё-таки православный.
– Что ж? В той стороне всё такой же, как вы, народ?
– То есть как?
– Такой же крупный?
– Э-э, как вам сказать… Тут, знаете, много значит разная порода. Такие дети всегда будут и здоровее, и крепче.
Бабушка вспомнила о своих коровах, выписанных из Англии, об отличном приплоде от них, который продавала по сто рублей за трёхмесячного телёнка, и сказала:
– Это ты верно говоришь… А далеко изволишь ехать?
– В Ростов. Но хочу по Волге прокатиться.
– Вот и мои тоже вниз бегут.
– А… По делу?
– На Илек – к старцам… по детскому делу… не даёт Бог детей.
– Гм… Странно: молодые, красивые люди…
– Вот, поди ты… Не даёт Господь… Не помогут ли старцы.
Александр Николаевич покосился на бабушку, хотел было сказать какую-то пошлость, но только вздохнул и заметил:
– Жалею, что я не старец.
– А что?
– Тоже молился бы, чтоб такой красавице Бог детей дал… Вот зовёт меня Пётр Маркелович к себе в имение. Имение у него хорошее?
– Плохо ли имение: в одном парке заблудиться можно, оранжереи, персики, ананасы свои.
– Хорошо бы и вашим молодым заехать перед богомольем повеселиться.
– Их дело, – сухо ответила бабушка, – если позовёт Пётр Маркелыч, да надумаются они…
Пётр Маркелович ушёл на корму с Марьей Павловной, где их и нашёл Сильвин.
