». Кларк Кент, недотепа, как и прежде, заставил их почувствовать это в тем большей степени, чем больше они продвинулись в жизни; они представляли процветающие фирмы, оперировали большими цифрами и никогда не здоровались салатницей.
— Хотелось познакомить тебя с нашими женами… Синтия и Грейс… Кларк Кент, наш однокашник.
Кент попытался завязать живую беседу, но ему вполне хватило ядовитых улыбочек женщин; они смотрели на него как на дурачка, и он, соответственно, так и вел себя: говорил слишком быстро, засовывал руку в чипсы и демонстрировал разнообразный нервный тик — один из его видов, из-за постоянного переодевания, и проявляющегося сейчас в проверке, застегнута ли молния на брюках.
— Ладно, приятно было поговорить с тобой, Кент.
Обе четы, явно заинтересованные в контактах с более влиятельными одноклассниками, чем Кларк Кент, отошли, оставив его наедине с картофельным салатом. Притворяясь равнодушным, он осмотрелся, ища Лину Ланг. Вместо этого его взгляд упал на Брэда Уилсона, некогда прославленного полузащитника, в данную минуту вновь переживавшего одну из своих великих прошлых игр.
— Эту игру против МИД-Сити я никогда не забуду! Четвертый тайм, счет равный…
В наступающих сумерках голос Брэда Уилсона был похож на голос спортивного комментатора; игра была вечной, и он думал, что его слушает весь мир…
— Мы отступили на нашу линию в 25 ярдов. Тренер заменяет нам правофлангового игрока…
Кларк Кент избрал тот же род действий, пытаясь обойти справа Уилсона, чьи поступки он всегда находил угнетающими. Сам он мог закинуть футбольный мяч с этой линии на планету Марс, но отказался от футбольной карьеры и в школе, и в колледже, так как это казалось ему бессмысленным использованием его сверхчеловеческой силы.
Избежав Брэда, он опять увидел Лину Ланг, которая сама шла к нему с той же ласковой улыбкой на лице. Но Брэд Уилсон, защищаясь от воображаемого противника и отступая назад с невидимым футбольным мячом в руке и с шестью выпитыми стаканами мартини в крови, загородил ему дорогу.
— Но я знал, что могу дать длинный…
Он обернулся и увидел Лину. Ему казалось, что тысячи людей приветствуют его триумф. Сам себя короновав, упоенный победой, он окликнул ее:
— Я здесь, милая, я весь твой! Помнишь, как ты была королевой выпуска? Все ребята стояли в очереди, чтобы потанцевать с тобой!
Он взял ее за руку и повлек к музыке.
— Я не могу, — сказала она. — Я обещала Кларку.
Брэд Уилсон повернулся и посмотрел на стоявшего перед ним Кента, вечного мальчика на побегушках. Брови Уилсона поднялись, и он протянул руку Кенту.
