Но этот интерес не угасал, и Житков умел внушить его читателям интерес и любовь к изобретателю радио Попову, и к строителям Волховстроя, и к изобретателю литографического способа печати, — ко всем, кто своим творческим, вдохновенным трудом, подобно «кофейному сочинителю» петровского времени, «участвовал в преемственном труде поколений».
В августе 1936 года Борис Житков приступил к осуществлению замысла, который представлялся ему привлекательным с самого начала его литературной деятельности. На всем протяжении своего литературного пути — и в 1924, и в 1933, и в 1937 годах — он, то в качестве редактора, то в качестве одного из авторов, принимал участие в попытках издательств создать энциклопедию для детей. По тем или другим причинам — иногда по вине издательства, иногда авторов — энциклопедии эти так и не увидели света.
И все-таки Борис Житков оставил после себя энциклопедию. Да еще такую, которая вся, от первой страницы до последней, написана им одним. Да еще самую трудноисполнимую, какую только можно себе вообразить: энциклопедию для малышей, которых и читателями-то не назовешь, потому что они и читать еще не умеют — только-только говорить научились. И самое любимое их слово: «почему?».
В августе 1936 года впервые появляются в письмах и дневнике Житкова упоминания о будущей энциклопедии — о «Почемучке», как он ее называл в просторечии, то есть книге, озаглавленной: «Что я видел».
15 августа 1936 года записано: «Надо браться за книгу для четырехлеток», и 17 августа: «Написал за эти три дня 7 страниц „Почемучки“».
И с тех пор — целая серия записей, вызванных опасениями и тревогой. Трудность избранной задачи и увлекала и пугала его. «Очень трудную форму я взял, — пишет он сестре 30 августа 1936 года, — от первого лица. И этому „я“ 4 года. Объясни метро — мозги вывихнешь. Ну, да там видно будет: напишу до конца, а там начну вычеркивать, что уж очень туго будет. Этакого никто нигде еще не писал. Тропинок по этим джунглям не проторено, и я рвусь целиной и уже ободрался достаточно. Но передыхать тут нельзя, иначе от всего откажешься. Сядешь наземь и заплачешь».
«По ночам я пишу… „Почемучку“, — записывает он в дневнике 31 августа 1936 года. — Уж дело близится к трем листам… Не было еще примера „производственной“ книжки для четырехлетних». «Поверьте, что описать метро почемучьим языком мне было нелегко, — писал он 1 сентября 1936 года художнице Сафоновой, иллюстрировавшей его книгу. — Из мозгов, говорю, опилки сыплются».
