Опомнившись, я с силой оттолкнула Викаса, который от неожиданности попятился, зацепившись одной ногой за другую и чуть не упал.
- Хайде!
Никакой реакции на его лице не отразилось, никакой работы мысли, ни малейшего узнавания. Он нетерпеливо повел плечами и раздался трест рвущейся материи. Потом он наклонился вперед, выставляя голову, как бык, готовый к атаке.
- Хайде! Остановись!
Мимо пронеслось что-то неуправляемое, тяжелое, мимоходом оттолкнув меня в сторону, так что я упала на пол, а потом проехалась по каменной поверхности, больно ударившись копчиком.
- Вы смотрите, что происходит? Да это же бешенство! - ахнули из толпы, которая в ответ загомонила и стремительно принялась редеть.
- Уходим, - матери быстро разворачивали детей, уводя от опасности.
- Позвольте проводить, - молодые люди предлагали руку спутницам, прикрывая свой страх необходимостью уберечь их от нелицеприятного зрелища.
- Вызовите охрану! - приказал кто-то из мужчин. На месте, где только что стоял Викас, разъяренный зверь нависал над распростертым на полу телом.
Хорошо хоть у того хватило ума не кричать и не шевелиться!
Томирис, казалось, удивился, несильно толкнул неподвижно лежащее тело ногой, потом снова зарычал. Отпрыгнул в сторону и в ярости обрушил кулак на стену. На светлой побелке остался кровавый отпечаток. Рядом тут же отпечатался второй удар.
- Томирис, не надо! - кричала я и слезы снова текли по лицу, будто я попала под ливень.
- Его нужно остановить! - среди редких гостей, оставшихся на террасе, в основном мужчин, появились охранники.
Сошедшего с ума тандра нельзя привести в чувство. Если он сейчас погрузится в это состояние, то все, у меня больше не будет Томириса. Не будет мужа. И это после всего того, что он мне обещал?
Томирис отскочил чуть дальше, громя изящную конструкцию с цветами.
Только бы успеть! В пояснице словно ворочали острую спицу, пока я поднималась на ноги, не заботясь, насколько сильно задралось платье.
- Хватайте его! - деловым тоном приказал начальник охраны.
Чтобы скрутить тандра, его нужно вырубить, иначе он может покалечить. И если кто-нибудь случайно перестарается, и случайно убьет, ему ничего за это не сделают. Скажут, спасал себя и людей.
Нет!
Викас имел глупость застонать и пошевелиться, и разъяренный зверь тут же бросил хрупкие цветы, обернулся и наклонил голову, собираясь совершить новый бросок на недобитого противника.
