— Milles pardonnes за вторжение, миссис X.! — Царственным жестом забросив боа за плечо, миссис Мэллой продефилировала по кухне, точно по палубе личной яхты.
— Заглянули стрельнуть по-соседски кружечку сахарку? — оскалился Фредди.
И промазал всего чуть-чуть. Полчаса назад Рокси осенила гениальная мысль. Оказывается, судьба "сказочной ночи" и успех соблазнения мистера Уолтера Фишера целиком и полностью зависели от пурпурного балахона, что скучал на задворках моего шифоньера в спальне. От восточного колорита этого одеяния слезились глаза, но оно было дорого моему сердцу как немой свидетель появления в жизни Элли Саймонс некоего Бентли Т. Хаскелла. Что-то меня на высокий слог потянуло. Проще говоря, именно в этом пурпурном чудовище я познакомилась с Беном.
— Могу предложить и парчовые туфельки. Аренда комплекта стоит дешевле.
— Умеете вы уговаривать, миссис X. Попробуй отказать! Ах да… Раз уж я здесь, одолжу-ка, пожалуй, еще и пакетик "Травяного тонуса". Куда свой сунула — никак в толк не возьму. Расписка, надеюсь, не требуется? За мной не заржавеет. На Рокси Мэллой можно положиться! — Она окинула кухню скептическим взором. — Что-то "Суперсмеси" не наблюдаю. С глаз долой — из сердца вон, миссис X.? Из памяти, к слову сказать, тоже. — Миссис Мэллой поджала губы. — Может, у вас ума и палата, миссис X., а я так непременно забыла бы про "Суперсмесь", если б не держала ее на виду.
— Премного благодарна за совет, — смиренно отозвалась я.
Боже, что за день. Волшебное пойло не выпила, пирог не испекла, за домашнее задание еще не бралась!
* * *
Говори со мной, говори.
Говори со мной о любви…
Вот и настал час ведьм и роковых дам. Серебристая луна подмигивала в окна, изнывая от любопытства. Пять свечей в старинном канделябре на камине окрасили стены супружеской спальни в нежные тона вечерней зари. Тобиас был выдворен со сцены, — правда, не без мзды в виде двух цыплячьих крылышек. Окутанная зеленоватым облаком пеньюара с пеной кружев цвета морской волны, фея из сказочного замка вышагивала по персидскому ковру, поглядывала на роскошное ложе и твердила про себя строки, призванные разжечь огонь в охладевшем сердце принца. "Приди в мои объятия, воин. Я сниму твою усталость поцелуями легкими, как весенний ветерок, и жаркими, как лучи полуденного солнца".
В кои-то веки судьба одарила меня улыбкой вместо волчьего оскала. Эбби и Тэм, послушные детки, уснули. Минут десять назад я заглядывала в детскую. Все тихо. Жизнь прекрасна. Да благословит небо мистера Бладжетта — не похитителя детей, а честного человека и добросовестного слесаря! Куколки мои целы, невредимы и в безопасности. Пригладив пушистые золотистые завитки, я на цыпочках вышла из детской…
