Создатель призраков | страница 77

Гвардеец смахнул с лица моль.

— Хорошенькое местечко мы тут нашли, — прокомментировал он.

— Монтакс… не богат на красоты, — признал Гаунт, с обычным удивлением разглядывая танитца.

Давным-давно Гаунт решил, что Брагг был странным солдатом. Никогда раньше он не встречал человека столь сильного физически и столь скованного умственно, словно боящегося тех разрушений, которые он может причинить. Окружающие принимали это за скудоумие и искренне считали старину Брагга тупицей. Вот только он был совсем не глуп. Кроткий с виду здоровяк, он был самым опасным и устрашающим из Призраков. Глядя на его могучее тело, никто не замечал обитающий в нем разум.

А разум, насколько знал Гаунт, был самым страшным оружием на свете.

Калигула после освобождения имперскими силами. Ночи словно дни, освещаемые пожарищами городов-ульев. Дни темны, как ночи, затуманенные нефтехимикатным смогом. Сажа сыплет с небес густым черным снегопадом. Даже здесь, в пустошах.

Глубокие каньоны, сжатые стенами яркого алого камня. Ветер хлещет возвышенности и края воронок хлыстами фосфоресцирующей пыли. Котлованы сухой, потрескавшейся кирпично-красной земли. Вокруг лишь смерть, выбеленная, выгоревшая, словно кости, годами лежавшие на солнце.

Восемнадцать грузовых транспортов продирались через рыжее ущелье на малой скорости. Прямые выхлопные трубы тридцатиколесных чудовищ изрыгали голубоватый дым. Могучие тягачи тащили за собой грузовые вагоны. Каждый представлял собой обожженную металлическую кабину, установленную над колоссальным двигателем, укрытым за множеством фар, мелких и крупных сеток радиаторных решеток и усиленным шипами бампером. Фланги колонны огромных транспортов охраняли разъезды бронеавтомобилей и полугусеничных мотоциклов, поднимавших облака пыли.

Водитель Палпар Тувант, коренной калигулец, пытался совладать с полукруглым рулем головного транспорта. Он бросил взгляд на своего напарника. Тлён Миллум смотрел в окно кабины, временами поглядывая на свой хронометр.

Оба они обливались потом в жаркой духоте кабины, нагретой рычащим двигателем под ногами. Миллум опустил бронированные ставни окон и открыл металлические заглушки вентиляции, надеясь, что так кабина проветрится. Но температура на пустошах снаружи была не меньше сорока градусов. Время от времени из-под прохудившейся заглушки двигателя перед ними вырывалась струя горячего машинного масла и летела в лицо водителя сквозь лобовую решетку.