Тут кого угодно затошнит.
Самое забавное, что как раз с тошноты все и началось. Жертвой тошноты стала Эмили де Сантос, член правления агентства «Перфект». Она выложила двадцать тысяч долларов за билет на благотворительный обед в «Плазе» в помощь детям из неблагополучных районов.
— Тебе не кажется, что всех этих шишек из «Плазы» хватил бы удар, если бы они увидели живьем хоть одного ребенка из неблагополучного района? — проворчала Карла, когда сверху пришла новость о том, что Эмили заболела, не сможет присутствовать на обеде, и срочно нужен какой-нибудь скромный статист ей на замену. В агентстве Эмили пользовалась репутацией оголтелой карьеристки, из тех, что стремительно карабкаются все выше и выше и тащат с собой кислородную подушку, дабы не задохнуться в верхних слоях атмосферы.
— Не придирайся, Карла, — добродушно отмахнулась Иззи. Из всех сотрудников агентства она оказалась единственной, у кого не было назначено никаких встреч на этот день, и теперь ей предстояло мчаться домой, чтобы сменить привычные джинсы и шоколадного цвета кофточку от Джуси Кутюр с застежкой-молнией на что-нибудь более подходящее для приема в отеле «Плаза». — Дети получат помощь, это главное. Остальное не важно. К тому же эти денежные мешки вовсе не обязаны тратиться на благотворительность. Они вполне могли бы остаться дома и спустить свои двадцать тысяч баксов на что-нибудь другое.
— Какая же ты наивная, — фыркнула Карла.
— А ты циничная, — вяло огрызнулась Иззи и высунула язык.
С прической тоже нужно было срочно что-то делать, и Марселло, один из любимых парикмахеров Иззи, хорошо знакомый ей по съемкам, пообещал привести в порядок ее волосы, если она приедет к нему в салон.
— Я вижу тебя в образе Одри Хепберн. Мне явился ее дух, — торжественно возвестил он, когда Иззи ввалилась в салон, успев к тому времени заехать домой переодеться и накраситься прямо в такси.
— Тогда заканчивай поскорее, — с мрачным видом сказала Иззи и села в кресло.
— Ладно, — послушно согласился Марселло.
Острым кончиком расчески он отделил прядь волос Иззи, словно не решался коснуться их рукой, и брезгливо скривился. Марселло был родом из Бруклина. На выпускном вечере в школе он пережил настоящую трагедию, когда его не выбрали королевой бала, и с тех самых пор неизменно находил утешение, разыгрывая роль королевы в изгнании.
— Забудем Одри. Я вижу перед собой… женщину, которая только что рылась в помойке в поисках еды и вдобавок вот уже месяц не мыла голову…
