Мужчина на кровати пошевелился, й она поспешно вернулась в постель, не желая терять ни минуты их драгоценного времени. Если закрыть глаза, можно притвориться, что еще ночь и впереди много счастливых часов.
Но ее любовник проснулся и, сонно моргая, поскреб темную щетину на подбородке. Скоро, уже совсем скоро он уйдет.
Она беззвучно заплакала, прижавшись к его теплому боку.
— Не грусти. — Он нежно поцеловал ее в мокрую от слез щеку.
— А я и не грущу, — всхлипнула она, глотая слезы. — В смысле, стараюсь не грустить. Я буду скучать по тебе. Это невыносимо.
— Ты справишься. Нам с тобой придется потерпеть.
Она и не подозревала, что любовь несет с собой столько радости и муки одновременно. Каждый поцелуй приближал неизбежный миг расставания. Каждое прикосновение любимых рук заставляло ее со страхом спрашивать себя снова и снова: «Неужели это в последний раз? Увижу ли я его еще когда-нибудь?»
Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать слезы. Теперь она молча лежала на постели, наблюдая за сборами своего мужчины.
Прежде чем уйти, он присел на кровать, наклонился и с жадностью приник к ее губам, словно она была воздухом, без которого он задыхался.
Одной рукой она обхватила его за шею, другую запустила ему в волосы. Они долго целовались, закрыв глаза. Такие мгновения не забываются.
— Мне нужно идти. Люблю тебя.
Она с трудом разомкнула губы, боясь, что снова заплачет.
— До свидания.
Он шагнул к двери и вышел, не обернувшись. Она продолжала лежать, бессмысленно глядя в потолок. Не в этом ли заключается различие между мужчинами и женщинами? Мужчины всегда смотрят вперед, в будущее. Воители, устремленные к своей цели. Женщины беспокойно озираются по сторонам. Высматривают опасность, терзаются сомнениями, истово молятся своим богам за тех, кого любят.
Она перекатилась на живот и провела рукой по простыне, хранившей тепло его тела. Кто знает, увидит ли она его снова?
Жаркое солнце Нью-Мексико стояло высоко в небе, когда фотосъемку для каталога «Зест» решено было наконец прервать. Наступило время обеда. Иззи Силвер медленно выпрямилась во весь свой немалый рост — пять футов девять дюймов — и лениво потянулась, с наслаждением подставляя солнечным лучам лицо и плечи, уже усыпанные веснушками, несмотря на все ее косметические ухищрения.
Люди кельтского типа — с молочно-белой кожей, веснушками цвета карамели и проступающими голубоватыми жилками — на солнце мгновенно становятся ярко-красными, как вареные омары. Подобный цвет не прибавляет шика и вызывает ехидные насмешки, если у тебя, конечно, не меланома на ранней стадии.
