– Вот задаток. Говори!
– Великий паша, сила врагов небольшая. Я насчитал до двух сотен казаков. Пушек нет и пеших воинов нет… Из их разговора я узнал, что хотят они отбить у ордынцев скотину. Начальник казаков хвастался, что весной они с великой силой придут сюда и тогда уже не оставят от Хаджибея камня на камне.
Выслушав Бурилу, паша всплеснул руками.
– Великий аллах! Так вот почему нет вестей от нашего юз-баши, что с десятью джигитами ускакал в разведку под Очаков. Наверно, мой доблестный Майдала-Овалу со своими храбрецами погиб в неравном бою с гяурами и уже пять дней вкушает блаженство в райских садах пророка. Но, клянусь бородой Магомета, мы отомстим неверным за их гибель! — Паша сжал кулаки. — Ты, старик, не солгал. Но ты принес мне черную весть о гибели славных джигитов и за это достоин смерти. Таков обычай. Уберите эту падаль, чтобы она никогда больше не оскверняла землю, — крикнул он байрактарам и провел пухлой ладонью по шее. Это означало смертный приговор.
Два дюжих телохранителя-янычара скрутили руки Ивану Буриле и поволокли его из комендантской.
Ахмет задумался, а потом, понизив голос, сказал своим приближенным:
– Надо заманить гяуров к самой крепости в засаду. Слава аллаху — их немного. Я верю этому глупому старику. Дела русских плохи. Наше огромное войско в Молдавии сковало их немногочисленные силы. Если было бы иначе — они не послали бы такой ничтожный отряд к Хаджибею. У нас нет причин беспокоиться…
В это время два янычара вытащили Ивана Бурилу на широкий двор, окруженный высокой крепостной стеной. С тоской посмотрел старик на ее каменные зубцы, которые, казалось, цепляли свободно проплывающие в небе прозрачные облака. Всю жизнь, всю свою долгую жизнь мечтал Бурило быть таким же свободным, как они, вольно летящие в голубых просторах неба…
Бурило понял, что ему не вырваться из каменного мешка. Ему стал ясен замысел янычар, которые, хохоча, тащили старика к деревянной лестнице, ведущей на крепостную стену. Турки хотят подтащить его к самому обрыву над берегом моря и там, на высоте, отрубить ему голову. Он хорошо знал обычаи и нравы турецких солдат. Здесь, на стене, им будет удобнее без свидетелей поделить между собой мелкие монеты, что дал Буриле паша, и одежду. Затем ленивым янычарам совсем не надо будет зарывать обезглавленное тело. Они просто сбросят его с крепостной стены так, чтобы он скатился с обрыва в волны берегового прибоя. А голову пленника спрячут в тот самый мешок, который сейчас заткнут за красный кушак одного из янычар. Ведь турецкое командование платит своим солдатам деньги за каждую отрубленную голову неверного.
