— Очень радъ васъ видѣть! Я предчувствовалъ, что это вы!
— Благородное сердце! Истинный сынъ моей незабвенной сестры и ея великодушнаго мужа! — восклицалъ нѣсколько театрально мистеръ Диксонъ, хотя въ то же время непритворныя слезы наполнили его глаза.
— Я замѣтилъ ваше имя на афишкѣ, - продолжалъ Гэй: — и хотѣлъ тутъ же, во время концерта, съ вами заговорить, но со мной были дамы, нельзя было ихъ оставить.
— Ахъ! я ужъ и такъ думалъ, что вамъ не позволятъ послушаться голоса сердца; къ счастію моему, вашъ опекунъ уѣхалъ, — сказалъ Диксонъ.
Предостереженіе Филиппа мелькнуло въ головѣ Гэя. Богъ знаетъ, допустилъ ли бы его опекунъ до свиданія съ извѣстнымъ, по своей жизни, странствующимъ артистомъ.
— Кто вамъ сказалъ, что я здѣсь? — спросилъ снова Гэй.
— Обязательный мистеръ Редфордъ, не зная, что мы въ родствѣ, какъ-то въ разговорь упомянулъ, что въ числѣ его учениковъ есть прелестнѣишій теноръ, сэръ Гэй Морвиль. Можете себѣ представить, что почувствовалъ, узнавъ, что вы наслѣдовали талантъ и слухъ вашей покойной матери!
Мистеръ Диксонъ долго распространялся о томъ, какъ онъ черезъ переписку съ Маркгэмомъ знали все, что касалось до Гэя, какъ его мать умерла, какъ дѣдъ любилъ ребенка и берегъ его, какъ старикъ сэръ Гэй умеръ, и какъ молодаго Гэя перевезли въ домъ опекуна, имя котораго Маркгэмъ не счелъ за нужное ему открыть. Болтливый артистъ передалъ также Гэю, какъ онъ принялъ Филиппа за него.
— Онъ очень похожъ на вашего отца, — сказалъ Диксонъ:- красивый, высокій молодой человѣкъ, съ такой же прямой, гордой осанкой, какъ мой покойный другъ. Вѣдь капитанъ — сынъ архидіакона Морвиля, — прибавилъ онъ. — Да, этотъ человѣкъ много мнѣ повредилъ; меня вообще въ Стэйльгурстѣ не любили. Встрѣча съ капитаномъ сконфузила меня; она мнѣ показалась дурнымъ предзнаменованіемъ, и я рѣшился уже окольными путями добиться до свиданія съ вами. Сердце говорило одно, но страхъ останавливалъ меня. Кто знаетъ! какъ онъ еще меня приметъ? думалъ я… и что же? кромѣ ласки, сердечнаго привѣта я ничего не встрѣтилъ!…
Дядя и племянникъ не могли сойдтись другъ съ другомъ. Себастьянъ Диксонъ не получилъ никакого образованія; по малости своего таланта, онъ еще съ дѣтства попалъ на сцену и велъ безпутную жизнь. Не смотря на пагубное свое вліяніе на отца Гэя, онъ все-таки былъ искренно къ нему привязанъ. Похищеніе его красавицы сестры, бѣгство и тайный бракъ, были имъ устроены по любви къ приключеніямъ, а вовсе не съ корыстной цѣлью. Онъ былъ, по природѣ, гордый и страстный человѣкъ; никогда не могъ онъ простить старику сэръ Гэю того, что онъ не призналъ брака его сестры. Вотъ почему онъ и подговаривалъ зятя не мириться съ отцомъ и вооружилъ тѣмъ противъ себя архидіакона Морвиля. Онъ радовался, что содержитъ своими трудами молодыхъ супруговъ, на зло старику барону. Но родовая гордость молодаго Морвиля возмущалась тѣмъ, что вся его семья, а главное, что онъ самъ, сынъ лорда и наслѣдникъ Рэдклифа, находится на содержаніи артиста. Чувство оскорбленнаго самолюбія, тоска по родинѣ и непобѣдимая любовь къ отцу, взяли верхъ надъ семейнымъ вліяніемъ Диксона. Mopвиль поссорился съ зятемъ и увезъ жену, съ отчаяніемъ въ душѣ, рѣшась просить прощенія у непреклоннаго отца.
