— Нормально. — Я поставила стаканчик на стол. — Хочешь пойти погулять?
Грейвс поспешно сглотнул.
— У меня сейчас спарринг. Черт, никогда не думал, что меня так отделают.
— Спарринг… — Его научат драться. Без проблем. А на меня ни у кого нет времени. — И чем вы там занимаетесь?
Он пожал плечами.
— Спиннинг пока идет по азам. Говорит, сначала мне надо перестать бояться удара. И больше тренироваться, потому как в ярости меня может спасти только автоматизм.
— Спиннинг?
Грейвс кивнул, и прядь волос выскочила на лоб.
— Ага. Его зовут Бобби, а прозвище Спиннинг. Длинный такой, тощий, особенно, когда перевоплощается. И ноги как у кузнечика.
— А-а. — Как легко ему удается заводить друзей. — После уроков пойдешь куда-нибудь?
— Ага. У нас пробежка. Недели через две будет полная луна — у многих первое перевоплощение. Если овладею паркуром…
— Паркур. Смешное слово.
В сотый раз я говорила это, и в сотый раз он улыбнулся в ответ. У него засветились глаза.
— Тебе бы точно понравилось. Это очень здорово. А когда научат падать, прыгать и всему прочему — так вообще легче легкого.
— Для волков?
Он опять пожал плечами.
— Ты можешь присоединиться. Некоторые дампиры тоже участвуют. В тренировках, конечно, не в самих забегах.
— Грейвс, эй, Грейвс!
Грейвс обернулся. Кучерявый волк проорал ему что-то с другого конца столовой, и Грейвс молниеносно — почти неуловимо — показал ему средний палец. Вокруг поднялся было недовольный гул, но тут же стих, когда Грейвс, сощурив свои зеленые глаза, пристально посмотрел на кучерявого.
Вечность назад, в Дакоте, мальчик-гот такого не сделал бы никогда. Он был на самом конце пищевой цепочки — как и я. Но сейчас он… ну, типа… популярен. Или на пути к тому. Помогло то, что он лупгару — то есть почти как вервольф, но без крайностей. Он не обрастает шерстью, не становится похожим на большой парик, и не достигает семи футов ростом. Кристоф сказал, что Грейвс здесь будет «принцем». И Грейвс почти им стал.
Я снова уставилась на свой поднос. На нем уже мало что выглядело съедобным, так что я отхлебнула еще кофе. Он бултыхнулся в желудок, пожурчал там немного и успокоился.
— Чего он хотел?
— Ничего. — Грейвс пожал плечами. — Они любят подразниться.
— Насчет?.. — Насчет того, что ты сидишь рядом с чумичкой?
— Да ерунда. На вот. — Отставив мой поднос в сторону, он незаметно пододвинул ко мне маленькую тарелку с гамбургером и картошкой фри. — Ешь, пока горячее.
Я взяла картошку. Грейвс выдавил на тарелку кетчуп из порционного пакетика. Мы погрузились в молчание — как будто вокруг нас образовался вакуум тишины, поглотивший даже пустые стулья, стоявшие возле столика. Может, у меня действительно какой-нибудь редкий вид социальной чумы. К тому же разговаривать не хотелось. Ни с кем, кроме Грейвса. Но с ним пока было не о чем.
