– Мы не вызывали «скорую».
– Нам сообщили, что по этому адресу находится больной ребенок.
– Мы не вызывали.
– Значит, это сделал кто-то другой. И раз уж мы приехали, позвольте нам убедиться, что все в порядке.
– У нас все в порядке.
– Но мы слышим, как плачет ребенок, – сказал Мик. – Можно мы войдем на пару минут и осмотрим ребенка? После этого мы сразу же уедем.
Снова последовал приглушенный разговор. Мик жестом попросил Софи отойти к лестнице, но она не сдвинулась с места.
Мужчина за дверью сказал:
– Нам не нужна помощь, мы хотим, чтобы вы ушли.
Софи подошла вплотную к двери.
– Это полиция. Откройте дверь.
– Полиция, – выдохнул мужчина.
– Откройте дверь.
Несколько долгих минут нечего не происходило, и Софи решила, что мужчина догадался: она берет его на пушку. Но затем раздался звук снимаемой предохранительной цепочки, и дверь открылась. Свет залил лестничную площадку. Софи увидела мужчину в черных джинсах и футболке, со скрещенными на груди руками, а за его спиной на кушетке, обитой коричневым велюром, лежала женщина, обхватив руками завернутого в одеяло плачущего ребенка.
– Позвольте парамедику осмотреть ребенка, и мы сразу же уедем, – потребовала Софи.
– С каких это пор «скорая» и полиция работают вместе? – спросил мужчина.
– Иногда так бывает.
Софи вошла в квартиру первой. Мик последовал за ней. Женщина на кушетке – ей было за тридцать, загорелая, со спутанными каштановыми волосами – смотрела на них с негодованием. Завернутый в бледно-розовое потрепанное одеяло младенец лежал лицом к ней, поэтому единственное, что можно было увидеть, – прядь темных волос на его головке. У Софи учащенно забилось сердце.
– Это ваш ребенок?
– А чей же еще?
Ребенок продолжал плакать. Мик попросил:
– Позвольте мне быстро осмотреть его, и мы сразу же уедем.
Софи стояла возле женщины, спрятав плотно сжатые кулаки в карманах куртки, а Мик тем временем наклонился и потянулся к ребенку.
– Это девочка, – уточнила женщина.
Она развернула ребенка к ним лицом, и Софи поняла, что это не Лачлан. Ребенок с перекошенным от боли лицом был младше Лачлана, возможно, на пару месяцев. Кроме того, на подбородке у девочки было родимое пятно винного цвета.
Софи внимательно изучала комнату, пока Мик осматривал ребенка: проверил пульс и приложил руку ко лбу девочки, чтобы убедиться, что у нее нет высокой температуры. Софи чувствовала, как в ней закипает гнев по отношению к этим людям. Они тянули время, не открывая двери, она надеялась, что там был Лачлан, но теперь она чувствовала себя опустошенной. Разве станут вести себя так люди, которым нечего скрывать? На кушетке с одной стороны лежал свернутый спальный мешок, а с другой – валялись разбросанные вещи. На грязной лавке между крохотной кухней и гостиной лежали открытая пачка печенья, кусок хлеба, детская бутылочка, заполненная на треть молоком, и куча газет и была водружена полная окурков пепельница. Ничто не указывало на то, что в квартире, есть оружие или краденые вещи, но Софи была уверена, что они обязательно должны были быть здесь. Мужчина стоял переминаясь с ноги на ногу, и Софи поняла, как она поступит.
