Поскольку никто не обращал на него внимания, Матиас положил картонку обратно в чемодан. Моряк с красным лицом со своей стороны поднял на него глаза и быстро заговорщически подмигнул. Одновременно он хлопнул по руке своего соседа:
– А ты, малыш Луи, не хочешь купить часы? А? – (Подмигивает.) – Сделать подарок своей Жаклин?
Вместо ответа молодой человек дважды сухо просвистел сквозь зубы. Девушка, изогнув спину, резко выпрямилась. На мгновение Матиас увидел темный отсвет ее зрачков и радужных оболочек глаз. Повернувшись, словно марионетка, на каблуках, она отнесла бутылку на место, под прилавок, и к ней сразу же вернулись ее прежняя медлительность и хрупкость, как у куклы с шарнирными суставами, что поначалу Матиас – вероятно, несправедливо – приписал ее неловкости.
Он сам подошел к хозяину кафе и стал показывать ему дамскую серию «Фантазия»:
– А это для мадам Робен; эти точно должны ей понравиться! Первые с краю – двести семьдесят пять крон. А вот эти, в старинном корпусе, – триста сорок девять. Да такие часы у любого часовщика будут стоить все пятьсот! А браслет я лично от себя подарю вам совершенно бесплатно! Взгляните-ка, просто игрушка!
Зря он так расточался. Наигранная веселость, едва вспыхнув, угасла сама собой. Обстановка была слишком неподходящей. В таких условиях продолжать не имело смысла. Никто его не слушал.
Однако в то же время никто явным образом его и не прогонял. Возможно, они рассчитывают, что он так и будет говорить с ними до самого вечера, а они время от времени станут бросать рассеянный взгляд на его часы и иногда кидать в ответ два-три слова, чтобы не дать ему уйти. Уж лучше это сделать сейчас: церемония отказа была в целом не так уж обязательна.
– Если вы так желаете, – сказал наконец хозяин, – вам стоит только подняться наверх. Она ничего не купит, но это ее развлечет.
Думая, что муж пойдет вместе с ним, Матиас уже начал искать предлог, чтобы увильнуть, но не нашел: хозяин объяснил ему, как найти его супругу, которая – по его словам – занимается уборкой или варит на кухне еду, отчего идея о том, что ей нужно еще какое-то развлечение, выглядела несколько странно. Как бы то ни было, Матиас решил согласиться сделать эту последнюю попытку, надеясь, что, избавившись от присутствия великана с каменным лицом, он вернет себе способность к убеждению. До сих пор у него складывалось впечатление, будто он говорит в пустоту – весьма враждебную пустоту, постепенно поглощавшую его слова.
