— Да, я так думала, — твердо сказала она. — Но с Володей я на эту тему не говорила. Может быть, все разъяснится.
— А если нет?
Тогда она встала и посмотрела на него жестко:
— Тогда ты поедешь туда, и немедленно.
— Хорошо, — ответил он покорно.
Он боялся сорваться окончательно, кончики его пальцев тряслись, он первым вышел из кабинета…
Езды на «Чайке» было не более часа — время вполне достаточное, чтобы обдумать случившееся, прийти в себя. Николай Евгеньевич сидел позади шофера, неторопливо курил. Прежде всего надо было понять, способен ли Володя на такое… Насилие! Да и зачем это ему! Парень спортивный, увлекается теннисом где-то с четырнадцати лет, сам выбрал электронику, пошел в закрытый институт, и вроде дела у него двигались прекрасно. Во всяком случае, Николаю Евгеньевичу не приходилось вмешиваться в жизнь сына, с ним не было особых хлопот. Ну, когда был мальчишкой, вызывали, конечно, в школу. Николай Евгеньевич не сваливал вызовы на Наташу, приезжал сам, чтоб не попрекнули его в чванстве, он таких попреков не любил. Нормальный парень, совершенно нормальный. Наташа тоже с ним не очень-то возилась. Были беспокойства, когда поступал в институт. Но у кого их не бывает? Во всяком случае, Николая Евгеньевича не тревожили, чтобы он на кого-то «давил», с кем-то переговорил. Поступление прошло спокойно.
По настоянию Наташи построили ему кооперативную квартирку на Большой Грузинской, купили «Жигули». Что еще? Нет, у Николая Евгеньевича с сыном не было проблем, ему хватало своих, и он был доволен, что у него растет все понимающий парень, не требующий к себе особого внимания. Ведь был наслышан, как обстоят дела в других семьях. Сейчас неведомо что происходит, особенно среди сынков всяких руководящих: здесь и наркотики, и валютные дела; правда, все это быстро покрывают, но в прошлом году кое-что вылезло наружу. Володя и за границу-то не просился, съездил с матерью, когда еще был студентом, в Карловы Вары. Они, видимо, не произвели на него впечатления. Ну, а как пошел на работу… Из закрытого института не выедешь.
Наташа посмеивалась, правда, что он часто меняет возлюбленных, но в его возрасте это в порядке вещей, да и девицы нынче не из робких, намного раньше мальчишек созревают… Ну вот, еще одно доказательство, что не может быть насилия, коль нет острой нужды в женщинах. Какая-то глупость! Но брат зря не позвонит, знает, как у Николая Евгеньевича загружено время, дело, видно, серьезное, иначе он сам бы смог его уладить. Возможна ведь и провокация: подсунули Володе какую-нибудь девчонку, а она подняла шум, что он ее насиловал, подставили и свидетелей. Конечно же, не из-за Володи, а из-за Николая Евгеньевича. Время нынче серьезное, острое, и коль его сына обвиняют в тяжком преступлении… Да тут хлопот не оберешься! Надо будет искать каналы, попадать под чью-то зависимость, — а это самое скверное. Банальная ситуация! А попробуй-ка выскочи. У обвинителей твердая логика, а ты на коленях, ты ответчик, даже одно это унизительно, да можно и с колен не подняться. Если провокация, то чья?.. Смешно, конечно, думать, что до такого мог опуститься Крылов… Но, черт возьми, не этим ли объясняется его покорность?.. Таким способом спасти себя? Если Крылов даже знал о решении Николая Евгеньевича уже несколько дней назад… Нет, сейчас он не способен об этом думать…
