– Повертай к северу! – истошно завопили за спиной. – Вижу их!
Внезапно и резко. Так, что Северин не успел даже испугаться.
Следом ударило.
Берег, ранее тихий и безмятежный, обратился в море огня.
В лицо ударили искры, обсыпало комьями земли, забрызгало вскипевшей водой.
Гирбилин налетел на него, выталкивая с линии огня. Они кубарем покатились по мокрому песку.
– Не мажи-и-и! – проорал, растягивая, все тот же голос, молодечески-задорный, азартный. – На ветер правь, левей!
Ударило вновь. И совсем близко.
– В кольцо забирай, погнали!
Прибрежные заросли сухостоя озарили вспышки. Чередование голубого и зеленого света.
Северин, прокашлялся, сплюнул песок. Рядом снова полыхнуло – он зажмурился. Перекатился наугад. Гирбилина потерял из виду.
– Вижу его, вижу! На тебя выходит!
Северин судорожно, всем телом, вжался в песок.
– Дожимай, не томи! Тут логово ихнее близко…
Зашелестели, затрещали высокие травы. Лязгнула сталь. Послышался вскрик – короткий и пронзительный.
– Чево там?!
– Зацепил меня, гадина! Бра-атцы, помираэ… – прервалось коротким всхлипом.
Северин отнял лицо от земли. Тотчас пригнулся – по воде ударило громко и сильно. Следом за всплеском послышалось ядовитое шипение.
– Гляди, верткий… Салямандера пускай, ну!
Еще одна вспышка – на миг среди камышей, впереди, показался человеческий силуэт с взметнувшимися к небу узкими руками. Послышался обрывок какой-то тарабарщины…
А следом – хищный голодный вопль, неистовый клекот, от которого по спине побежали мурашки. Саламандеры!
Твари, которых Гирбилин показывал на картинках, раскрыв красочный томик в книжной лавке. Выведенные чародеями Йогдума для преследования и травли, в особенности в ночное время, неутомимые и верткие бестии, беззастенчиво использующиеся теперь представителями всех пяти хмарьевских культов.
А значит, там, в зарослях – маг, настоящий маг-призыватель, маг-охотник!
В зарослях замерцало, засветилось. Саламандеры – развитая, «прирученная» трансформа огненых элементалей.
«Значит, они охотятся, – подумал Северин. – Охотятся… На нас?!»
– Гирбилин??
Кто-то ухватил его за шиворот, ткнул носом в песок:
– Тиш-ше! Я здесь, здесь… Что бы ни случилось – молчи! Скройся, утихни! Уяснил?
– Да! – пробормотал Северин, приподнимая голову, сплевывая песок.
Гирбилин нырнул вперед, в сумерки.
Туда, где рыскала, выпущенная хозяином, рассыпая клочья пепла, мерцая глазками-угольками, угольно-черная бестия, по венам которой струится живое пламя.
Послышался вскрик, полный ярости и боли. Затем – хищный клекот, на этот раз торжествующий, победный.
