— А ты знал, как оно на самом деле?
— Карл Борхард был сущим ублюдком: социопат, мерзкий говнюк с кучей приводов в полицию в несознательном возрасте. Но обвинение предпочло закрыть на это глаза. На его счету рукоприкладство по отношению к женщинам. Брандт это знал не хуже нас, но ведь деньги-то ему платили не мы.
— В общем, Борхарда отмазали.
— Угу, преподнесли как непреднамеренное убийство. Первое преступление во взрослом возрасте, скостили срок, зачли пребывание под стражей и все такое прочее. Короче, этот мозгляк не успел даже толком усесться на тюряжную парашу. Потом его отправили в исправительный дом. Пока он там находился, успел изнасиловать какую-то женщину, жившую по соседству; еще и приголубил ее молотком по голове. Спасибо вам, доктор Брандт. Знаешь, что он сказал по этому поводу? — добавил Ковач. — Журналисту «Стар трибьюн» заявил, что первым убийством Карл Борхард-де «выбрал свое количество жертв, исчерпал лимит», но, знаете, всякое бывает. И договорился до того, что эта сволочь не отвечает за свои пакости, потому что он, Брандт, не смог уделить ему достаточно времени. Вот такие говенные чудеса.
Куинн спокойно воспринял услышанную информацию. У него в очередной раз возникло ощущение, будто он чересчур глубоко втянут в это расследование. Казалось, что те, что участвуют в нем, толпятся вокруг, стоят так близко, что он не видит их лиц. Он предпочел бы, чтобы от него отстали, оставили в покое. Не хотелось ничего знать о Лукасе Брандте, чтобы у него не возникло личного впечатления об этом человеке. Пусть лучше между ними сохраняется дистанция. Он мечтал поскорее запереться в аккуратном офисе, который ему предоставили на Вашингтон-авеню в центре города. Но, как говорится, мечтать не вредно.
— Кстати, мне известно о докторе Брандте кое-что еще, — признался он, когда Ковач завел двигатель и нажал на газ.
— Что именно?
— Он был вчера на пресс-конференции и держался в сторонке.
— А вот и он.
Ковач нажал на кнопку «пауза». Видеомагнитофон остановил пленку. Картинка на экране дрогнула и застыла. На некотором отдалении от толпы журналистов, возле группы людей в официальных костюмах стоял доктор Брандт. Ковачу как будто дали под дых. Он нажал на кнопку воспроизведения и стал наблюдать за тем, как психотерапевт кивнул и что-то сказал стоящему рядом человеку. После он снова нажал на кнопку «пауза».
— С кем это он говорит?
— А-а-а… этот… — Юрек наклонил голову, чтобы получше рассмотреть изображение. — Это Келлерман, общественный защитник.
