— А у подъезда персональный шофер ждет, — сказала языкастая Зина Ольге. — Я говорю: заходите, товарищ Грисс, а он начал робеть, даже закашлялся от смущения!..
— Я побегу! — засуетилась Ольга.
— Посидим, девчата, — предложила Валя. Они сели, минуту помолчали.
Валя поднялась первой.
— Ты, главное, учись хорошо. У нас таких машин не было раньше. Тебе остальных учить придется…
— Да уж постараюсь. Вы на мое место не пускайте никого, — попросила Ольга.
— Через наши трупы! — заверила Зина…
Ольга положила чемоданчик на сиденье и присела на перильце, отделяющее шофера от пассажиров.
— А мы не опоздаем на поезд? — спросила встревоженно она.
— Поездов много, — успокоил Василий. — Можно позвонить на вокзал. Знаешь что… Заедем ко мне… Если хочешь, конечно! Ты только ничего не подумай!
— А соседи как? Болтать не станут?
— Да что тебе соседи?
— Ладно, поехали.
Она села у двери, а когда машина тронулась, встала.
— Можно, я вот сюда сяду? Где в колхоз ехала… Здесь я как пассажирка вроде, а там — с тобой. Понимаешь? — Ольга перебралась на широкую теплую крышку над мотором.
Василий остановил машину перед гастрономом.
— Перекусить возьму.
— Я не хочу.
— Захочешь. С собой возьмешь.
Он вернулся с буханкой хлеба и свертками.
Все остальное время Василий и Ольга молчали.
Молча поднялись на второй этаж. Василий отпер дверь, включил в прихожей свет, пропустил Ольгу вперед и предупредил:
— Постой здесь. Загоню Найду на балкон, не укусила бы… Найда! Сюда! — позвал Василий.
На его голос в двери показалась овчарка. Собака потянулась, припав на передние вытянутые лапы, и зажмурила глаза от яркого света. Он указал ей на другую дверь, и собака послушно шмыгнула на балкон. Василий пригласил Ольгу:
— Входи, пожалуйста.
Ольга огляделась. Ее внимание сразу привлекло обилие картин на стенах. На одной она узнала мост и обрывистый берег противоположной заводской стороны и круглую красную крышку водокачки справа от моста. А это тоже что-то очень знакомое: на табуретке сидит солдат и надевает остроносую туфлю, а сбоку стоит начищенный сапог и из его голенища свисает край портянки. И еще рисунки: голубые купола, венчающие вознесенные к небу порталы древних зданий. На одном рисунке изображен край каменистой дороги, пролегающей над бездонной пропастью, и на самом краю обрыва — руль автомобиля, воткнутый в расщелину.
— Это на перевале, — пояснил Василий. — Прошлый раз мы немного до него не доехали. А вот это место узнаешь? — Он показал на рисунок: обрывистый холм над шоссе и на холме огромное ореховое дерево. Человеческие фигурки около ствола совсем крохотные. — Узнаешь?
