— И зарплату вперед за полмесяца? — упавшим голосом спросил главный бухгалтер.
— Конечно! А что вас смущает?
— Пропадут денежки!
— Так вы что, за второй подписью ко мне пришли? Приказ незаконный? В нарушение финансовой дисциплины, а?..
Иван Федорович испуганно помахал рукой в черном выше локтя нарукавнике.
— Что вы, что вы! Сбежит ведь!..
— Вот сейчас меня Камал Каюмович обвинял в излишней осторожности. Чуть не перестраховщиком и консерватором считает. А вы не лучше меня… Так вот, Иван Федорович! Лихову пошлем! Вернется. Ну, а если сбежит… Значит, просчитались. — Закончил уже строже: — Выдайте! Сделайте это так, чтобы ни тени сомнений у нее не появилось… От доверия убежать трудно, от недоверия может захотеться.
Главбух ушел, неодобрительно покачивая головой и еще выше подняв правое плечо.
…Уйти на территорию им так и не пришлось. Загорелась лампочка на столе: секретарь Ниночка соединяла директора с городским абонентом.
— Да!.. Узнал… Здравствуйте, Мурад Гулямович!
— Как первый день работается после праздника? Все нормально?
— Хорошо идем… С превышением…
— Как цех грануляции? Работы ведут строители?
— Начали… Пришло кое-какое оборудование, сами кое-что придумали…
— К весне дадите гранулированный?
— К новому году дадим… Под позднюю зябь колхозы смогут вносить…
— Спасибо, если так… — Дорофеев услышал, как собеседник вздохнул на другом конце провода, повторил: — Спасибо… Ты вот что, приезжай-ка сейчас в горком. Разговор есть.
— О чем, Мурад Гулямович, если не секрет?
— Секрет! Придешь — узнаешь. Дел у тебя на заводе нет срочных?
— Нет вроде… Я сейчас выеду.
— Ну, давай. Жду. Новость есть, тебя касается, — и опять вздохнул.
Сергей Петрович понял, что новость не из приятных. А касалась она его, Дорофеева.
— В горком вызывают, — сообщил Дорофеев Каюмову. — Без меня поглядите…
— Кто у него? — спросил Дорофеев у секретаря приемной, кивнув на дверь, обитую черным дерматином.
— Коробов…
Дорофеев снял пальто и повесил на круглую деревянную вешалку в углу приемной, присел на диван.
— Подожду.
— Заходите. Мурад Гулямович предупредил, чтобы не ждали.
Сергей Петрович, уже держась одной рукой за круглую стеклянную ручку, другой пригладил волосы и открыл дверь.
— Можно?
— Заходи, — ответил за Гулямова второй секретарь горкома Коробов.
Секретари горкома сидели за приставным столиком, друг против друга. Виталий Иванович Коробов, светловолосый, розовощекий, дочитал фразу.
— Это можно оставить. Хорошо сказано. А начало — сократить!
